|
Поверьте мне как писателю, ведь разбираться в жизненных сценариях – мой хлеб насущный. Я удивляюсь Люсьену, я всегда знал его как проницательного человека, а он или ничего не понимает, или… Святые небеса! – воскликнул он. – Неужели вы думаете, что все это приходит в голову только мне? Я не знаю, каким образом, но о том, что у вас творится, узнали очень многие. Вас жалеют и гадают, когда же вам наконец это надоест. Говорят, что хозяйкой в его доме, с которой он действительно считался, была и остается только Барбара. Все эти сплетни не мое дело, но если это хотя бы похоже на правду, то он плохо с вами поступил. Я не доверяю безоговорочно чужим словам, но я очень хорошо знаю, как вам живется, и вижу, как вы изменились. Люсьен не имел никакого права жениться на вас, если не был уверен, что сможет отдать вам те же любовь и внимание, что раньше получала Барбара.
– Брайан, – почти что крикнула она, – это был очень милый вечер, но давайте не будем его портить, обсуждая то, что вас не касается. – Если бы вы вышли за меня, я бы не заставил вас страдать от одиночества. Я не был бы назойливым, вы могли бы уходить в свой мир, в свое творчество, когда вам самой бы этого хотелось. Мы бы путешествовали по свету и везде были бы вместе. Я не обещаю вам стопроцентного счастья и безумной любви – разве такое бывает? Но я твердо обещаю дружбу и уважение. Подумайте об этом, когда больше не сможете выносить Люсьена. Вы всегда можете на меня рассчитывать, я буду ждать возможности доказать вам это. Она трясущимися пальцами натянула перчатки и сказала: – Я хочу уйти отсюда. Он попытался удержать ее, потом сказал: – Извините меня. Я не хотел вас так расстраивать, но когда-нибудь я должен был сказать вам все это. Она видела, что по дороге домой Брайан очень хотел продолжить этот разговор. Она мысленно поблагодарила его за то, что у него хватило сил сдержаться. Было около десяти вечера, когда они остановились у ее дома. Она подождала, пока его машина исчезла за поворотом, немного постояла, прислонившись к двери, и только потом нажала на звонок. Сигнал еще звучал, а дверь уже открывалась. За порогом стояли очень обеспокоенная фрау Бауэр и Люсьен, который хмуро наблюдал, как его жена входит в дом. – Ты здесь, Люсьен? – воскликнула Каро, не скрывая удивления. Люсьен был в деловом костюме, значит, он совсем недавно еще собирался на ту встречу, о которой предупреждал ее, но почему-то не пошел. Каро спросила, не случилось ли чего-нибудь серьезного, почему Люсьену пришлось так резко изменить свои планы на вечер. В ответ он спросил ее ледяным тоном: – Где ты была? – Но я же написала тебе, – быстро ответила Каро, – ты знал, где я была. – Вообще-то никто не знал, где ты была весь этот вечер, – сказал ее муж. Она очень удивилась услышанному. Люсьен стукнул кулаком в стену – жест, немыслимый для этого человека, насколько Каро успела его узнать. – Я оборвал телефон, пытаясь тебя найти. – Но я же оставила записку на столе в приемной. Когда днем Лизель не было в офисе, я решила, что она в твоем кабинете. Поэтому я просто положила записку ей на стол. Она не могла пропустить ее. – Неужели? – с явным сомнением сказал Люсьен. – Почему же ты не зашла ко мне и не сказала, что собираешься куда-то вечером? – Потому что ты достаточно ясно дал мне понять с самого начала, когда мы только поженились, что в твой кабинет нельзя войти, не поставив об этом в известность Лизель. – Нет, это же невероятно! Что же, только из-за этого ты не войдешь ко мне, даже если в доме пожар? Разумеется, я имел в виду, что ты можешь меня потревожить, когда дело важное. |
