Дни я проводил теперь у Луиса, а на ночь отправлялся в отель. Пару раз я совершал прогулки по Ипанеме. Было приятно снова оказаться среди людей, наблюдать, как они делают покупки в дорогих бутиках, проходить мимо магазинчиков, торгующих цветами, коврами или индийской бижутерией. Ипанема напоминала лес дорогих высотных жилых зданий, втиснувшихся между пляжем и лагуной. Иногда среди этих зданий попадался старый дом в колониальном стиле, но «старый» по здешним стандартам означало, что ему все равно не больше полувека. В одном из таких домов я обнаружил симпатичный бар и зашел выпить кружку пива. Я читал где-то, что человек, написавший шлягер «Девушка из Ипанемы», был завсегдатаем одного из местных баров. Наверняка он так же, как и я, потягивал пиво и провожал взглядом местных красоток. А их здесь было в избытке: молодых, загорелых, очаровательных. Впрочем, я никаких красоток не замечал. Все мои мысли занимала Изабель.

Где она сейчас? Кормят ли ее? Разрешают ли мыться? Наверняка ей тяжелее, чем нам. Но она сильная, она обязательно выдержит.

А я — я не должен был оставлять ее одну. Я не должен был оставлять ее одну!

Я старательно избегал появляться на пляже. После похищения я как бы забыл о том, что случилось там незадолго до этого со мной, — и не хотел вспоминать. Все мои опасения по поводу отмывания денег и отношений с Dekker отошли на задний план. Я хотел лишь одного: чтобы Изабель была рядом.

Я регулярно звонил в Лондон. Меня успокаивал невозмутимый тон босса. То, как Нельсун организовал переговоры, произвело на него хорошее впечатление. Рикарду согласился и оплачивать мое дальнейшее пребывание в отеле. Луис в довольно категоричной форме попросил его разрешить мне остаться в Рио.

Пообщался я и с Джейми. Друг был полон сочувствия. Он сказал, что весь офис в шоке от случившегося. Но жизнь продолжается. Мексиканские облигации приходится продавать, а дело это пока идет со скрипом, и на руках у Dekker их еще чертова уйма. Да и в самой Мексике неспокойно. Все волнуются, сможет ли правительство рефинансировать кредиты, срок погашения которых истекает в этом году.

Меня все это не заботило ни на грош.

Снова появилась полиция. Голос Зико совпал с двумя уже имевшимися записями, сделанными во время похищений, имевших место раньше. В обоих случаях с жертвами обращались хорошо, и они в конце концов вернулись домой. Услышав эту новость, Луис оживился.

Но все-таки вынужденное ожидание порядком нас измотало. Прошло всего четыре дня, а нам казалось, что целая вечность. Нельсун предупредил, что надо приготовиться к долгому ожиданию. Такие ситуации решаются неделями, иногда месяцами. И все-таки каждый раз, когда звонил телефон, все мы с надеждой кидались к аппарату. И каждый раз ошибались.

Корделия предложила провести уик-энд на фазенде. Обычно там по выходным собиралась вся семья. Нам всем надо было немного развеяться, но что, если позвонит Зико и не застанет нас?! Корделия успокоила отца, сказав, что если кто-то позвонит на квартиру, ему дадут номер в Петрополисе.

Луис заехал за мной в отель в пятницу днем. Шофер привез нас в небольшой аэропорт «Сантус-Дюмон» в центре города. Я удивился. До Петрополиса около сорока километров. Зачем лететь-то? Луис с рассеянным видом прошел через весь аэропорт к небольшому микроавтобусу, который доставил нас прямо к синему вертолету. Машина была рассчитана на пятерых, а внутри нас уже ждали Корделия с мужем. Я с деланым безразличием залез в кабину. Вертолет поднялся в воздух, и мы полетели над волнами залива Гуанабара.

Минут через двадцать под нами поплыли вершины окружавших Рио гор. Внизу змеились дороги и дома, следуя за причудливыми извивами склонов холмов. Мы начали спускаться. Теперь поросшие лесами горные склоны высились по обе стороны от нас. Машина сделала еще один поворот и внезапно у самого подножия горы глазам открылся большой белый особняк на берегу озера.