Пока он говорил, я мысленно представил себе поле Доски и заметил, что во всех названных критических точках находится как минимум одна Черная Фигура. Закончил Генрих именно тем, что я и предполагал услышать:

– Я думаю, ты помнишь, что рассказывал Джарэт о сканках, и сумеешь сопоставить это с нынешней ситуацией. Разделяй и властвуй в классическом исполнении!

Я призадумался. Конечно, новое появление сканков многое объясняло, но ведь не мог же Оракул не заметить их возвращения, а тогда на Доске появилась бы Большая Белая Фигура. Да и с Клубом, это я чувствовал точно, не все в порядке.

– Что делает в Дагэрте Лоуренсия, Генрих? Он не смог сдержать удивления.

– Я вообще не знал, что в Дагэрте есть кто‑то из Клуба. К тому же мы не имеем привычки следить за бессмертными…

– Проследите! – отрезал я.

– Это приказ? – с ироничной улыбкой поинтересовался монарх.

Не знаю, что бы я ответил, но в этот момент Марция, рассматривавшая в окно дворцовый парк, поднялась и с милой улыбкой заметила:

– С вами, конечно, очень интересно, но я лучше пойду, посмотрю за прохождением кометы…

Генрих очень по‑доброму улыбнулся, и юная принцесса, проскользнув по кабинету, как легкий порыв бриза, скрылась в дверях.

Наверное, не прошло и пяти секунд, как сердце у меня защемил прямо‑таки могильный холод, и, вскочив с кресла, я бросился вслед за ней…

Глава 3

Вылетев из кабинета и помчавшись по коридору в направлении покоев Марции, я внезапно сообразил, что понятия не имею, где принцесса могла оборудовать себе обсерваторию. Остановившись, я прислушался, но в этом крыле дворца было тихо, как в омуте… Я занервничал, буквально всей кожей чувствуя, что еще немного промедления – и случится непоправимое. Чертыхнувшись, я наугад бросился вперед, устремившись в поисках выхода на крышу дворца. Несмотря на все возрастающее волнение, натренированная за долгие годы память в нужный момент подсказала мне, как побыстрее найти ближайшую лестницу, ведущую на чердак.

Когда я наконец добрался до узенькой винтовой лестницы, то заметил, как в лучах солнца, бьющих через стрельчатое окно под самой крышей, промелькнуло кремовое платье Марции. И в тот же миг сердце у меня захолонуло так, что я замер, не в силах перевести дыхания. Спустя мгновение я кинулся вверх по ступенькам, практически уже не различая ничего вокруг себя…

Небольшая деревянная дверь была полуоткрыта, и, рывком распахнув ее, я увидел картину, показавшуюся мне кошмарным сном наяву. Метрах в семи впереди, почти у самого выхода на крышу, на дощатом полу лежало распростертое тело Марции, над которым нависала фигура, похожая на тень, с зажатым в руке кинжалом… Этого единственного взгляда было вполне достаточно, чтобы понять – Марцию уже не спасти, и все же с безумным криком я бросился вперед. Убийца на мгновение дрогнул, но все же нанес удар и опрометью вылетел на крышу. На долю секунды я задержался подле Марции, но струйка крови, стекавшая по ее тонкой шее, не давала никакой надежды… Больше ни одной мысли у меня в голове не оставалось. Я был охвачен только неистовой жаждой мести и, позабыв об осторожности, ринулся на крышу.

Однако мой враг оказался далеко не прост. Он спокойно поджидал меня, притаившись справа от двери. Ну, и когда я вынесся из полумрака чердака на залитую солнцем медную крышу, он хладнокровно нанес мне удар саблей практически в спину… Как я ни старался впоследствии вспомнить, каким чудом успел развернуться и отразить клинок, мне так это и не удалось. Пожалуй, именно тогда я был максимально близок к внезапному окончанию своей жизни…

Но в тот момент на все эти тонкости мне было глубоко наплевать.