— Мы не знаем, были ли видения В-Тана и О-Виви ошибочны, падаван, — задумчиво произнес Куай-Гон. — Видение будущего О-Виви туманно, но это не делает ее автоматически менее верным. Быть может, она просто не так интерпретировала то, что увидела.

— Я не верю в это, — заявил Оби-Ван. — Не представляю, чтобы одно единственное зло контролировало всю галактику. Это было бы невозможно.

— Надеюсь, нам не придется этого увидеть, Оби-Ван, — сказал Куай-Гон. — Однако нельзя утверждать, что это невозможно. Неужели ты не видел достаточно различных проявлений и вариаций зла в галактике, чтобы понять это?

Падаван упрямо покачал головой. — Она сказала, что тьма происходит из самих джедаев. Это никогда не может случится.

Солнце вдруг вышло из-за туч, ослепив Куай-Гона. На ярком свету черты его ученика стали размыты и неясны. На мгновение учитель не смог различить мальчика.

Он увидел старика, одного на пустынной планете, его единственные спутники — его темные воспоминания.

Куай-Гон почувствовал тот же озноб, что он ощущал в присутствии О-Виви. Было ли у него видение о нем самом, о своем будущем? Было это то темное видение, что для него предвидела О-Виви?

Тут его неожиданно пронзила истина: Это не я. Это Оби-Ван.

Или что это было?

Солнце вновь скрылось за тучами. Мир опять прояснился. Куай-Гон посмотрел на Оби-Вана.

Он видел знакомые мальчишеские черты, светящиеся глаза. Ему стала спокойней при виде его молодости. Будущее не предопределено, оно в движении, сказал он себе.

Видения не обязаны сбываться.

— Мастер, Вы в порядке? — спросил Оби-Ван.

— Наверное, нам не стоит говорить о зле и тьме, когда мы только что успешно окончили миссию, — слабо предложил Куай-Гон. — Давай насладимся этим моментом.

Справедливость вернулась на Кеган.

— А если меня ожидает тьма, я одолею ее, — заключил ученик.

Наставник положил руку на его плечо. — Мы одолеем ее вместе, падаван. — тихо поправил он.