— Гильбертус, остановись, — крикнул Эразм, усилив звучность голоса. — Я запрещаю тебе рисковать. Он может причинить тебе вред.

— Воистину так, — насмешливо произнес Турр. Странно улыбнувшись, Гильбертус поколебался, но потом расслабился, послушавшись своего наставника.

Эразм снова заговорил.

— Мы не хотим лететь с тобой, — жидкостно-металлическое текучее лицо робота превратилось в гладкую маску. Потом оно сложилось в нахмуренное выражение, потом снова стало пустым. — Если ты его убьешь, то не сможешь улететь. Я не способен на вспышку мстительной ярости, но я вложил в Гильбертуса массу сил и времени. Если ты повредишь мой подопытный образец, то можешь не сомневаться, что я убью тебя.

Возникла патовая ситуация. Турр не двигался. Лицо робота поминутно меняло выражение.

Гильбертус во все глаза смотрел в жидкостно-металлическое лицо независимого робота, несомненно надеясь, что Эразм спасет его.

— Этот человек очень беспокоит меня, отец. Я прилагаю максимум усилий для того, чтобы держать свой разум в организованном порядке, но этот человек…

— Воплощенный хаос? — закончил Эразм за Гильбертуса.

— Это очень адекватное сравнение, — сказал Гильбертус. Наконец робот обратился к Турру с предложением:

— Если ты отпустишь Гильбертуса и пообещаешь не причинять ему вред, то мы позволим тебе улететь отсюда на этом корабле. Возможно, ты сможешь улететь, возможно, будешь убит. Но нас это уже не будет касаться.

Турр не двинулся с места.

— Как я могу узнать, что ты не лжешь? Ты можешь приказать силам роботов сбить меня до того, как я успею долететь до орбиты.

— После того как я научился у людей стольким вещам, я мог бы солгать тебе, это возможно, — признал Эразм, — но я не буду делать над собой этого усилия. Мои слова абсолютно искренни. Хотя я и не согласен с твоими мотивами и планом, я не собираюсь рисковать причинением вреда Гильбертусу ради того, чтобы тебя остановить. Практически мне безразлично, покинешь ты Коррин или нет. Только обстоятельства заставляют тебя оставаться здесь, но не распоряжения Омниуса.

Турр постарался понять сказанное. Это удалось ему с трудом, ибо мысли его находились в лихорадочном смятении. Времени оставалось в обрез. Он не знал, сколько продлится атака до того, как Омниус Первый снова возьмет единоличное командование в свои руки.

— А ты что думаешь? — хрипло спросил он, склонившись к уху пленника. — Может быть, мне стоит взять тебя с собой как заложника?

Гильбертус сохранил самообладание, совершенно спокойно ответив:

— Ты можешь доверять Эразму, если он дает свое слово.

— Доверять Эразму? Сомневаюсь, что многие люди могли сказать такое за всю историю Синхронизированного Мира. Но ладно. — Он немного ослабил хватку. — Эразм, покинь корабль. Как только ты сойдешь с трапа, я отпущу Гильбертуса. Потом вы оба уйдете, а я стартую. Нам больше нет никакой надобности видеться друг с другом.

— А как я могу быть уверенным, что ты его не убьешь? — спросил, в свою очередь, Эразм.

Турр усмехнулся.

— Для робота ты очень сообразителен. Но поспешим, а не то все рухнет.

Робот отошел, его пышные одежды развевались, когда он бросил прощальный взгляд на Гильбертуса, повернулся и пошел к трапу. Турр решил было убить заложника — хотя бы для того, чтобы показать независимому роботу капризную человеческую природу, но потом передумал.