– Я сам все объясню, – устало объявил он. – Вам с Невидимкой сейчас лучше уйти.

Камень коротко кивнул и первым шагнул к папоротниковому туннелю, ведущему прочь из лагеря. Невидимка молча последовала за братом. Коты нехотя расступились, давая им дорогу, и Огнегрив ясно услышал злобное шипение и несколько угрожающих выкриков, раздавшихся из толпы.

– Грозовое племя благодарно вам за вашу помощь! – крикнул вслед уходящим Огнегрив, и его одинокий голос жалким эхом отлетел от скалы.

Камень с Невидимкой не ответили и, не повернув головы, скрылись в папоротниках.

Каждый волосок на шкуре Огнегрива трепетал от желания повернуться и броситься прочь от своих новых обязанностей. Он уже понимал, что тайну, которую было так тяжело хранить, будет еще труднее предать огласке. Ему нужно было время, чтобы тщательно обдумать каждое свое слово, но он прекрасно понимал, что будет лучше, если племя узнает всю правду здесь и от него, нежели на ближайшем Совете от Звездоцапа. После смерти Синей Звезды он стал предводителем, а значит, обязан был исполнять свой долг, как бы он ни был тяжел.

Кивнув головой Пепелице, Огнегрив вскочил на скалу. Созывать всеобщий сбор не было нужды, все племя и так сгрудилось на поляне и во все глаза глядело на Огнегрива. На какой-то миг у Огнегрива перехватило дыхание, и он испугался, что не сможет говорить. Он видел гнев и смятение на лицах своих воинов, чувствовал острый запах их страха. Частокол, прищурившись, вызывающе смотрел на Огнегрива, словно уже предвкушал, как будет передавать каждое его слово Звездоцапу. Огнегрив рассеянно подумал о том, что предводитель племени Теней и без предателя уже знает всю правду, поскольку не постеснялся подслушать разговор умирающей Синей Звезды с детьми. Однако Звездоцап, без сомнения, будет рад узнать о панике, охватившей племя, и о растерянности ненавистного ему Огнегрива. Он пойдет на все и постарается использовать тайну Синей Звезды, чтобы погубить Грозовое племя и вернуть себе своих детей, Ежевичку и Рыжинку. Огнегрив судорожно втянул воздух и заговорил:

– Камень и Невидимка сказали вам правду. Синяя Звезда была их матерью, – голос его задрожал, и он отчаянно взмолился Звездному племени ниспослать ему силы и помочь подобрать правильные слова, чтобы не осквернить перед племенем память погибшей предводительницы. – Их отцом был Желудь, глашатай Речного племени. Синяя Звезда родила котят и отдала их Желудю, чтобы тот отнес их в свое племя.

– Откуда ты это знаешь?! – возмущенно зашипела Белоснежка. – Наверное, это Речные воины наплели тебе небылиц! Не верь ни единому их слову, Огнегрив! Синяя Звезда никогда бы так не поступила!

– Нет, я узнал об этом от самой Синей Звезды, – ответил Огнегрив.

Глаза снежно-белой кошки негодующе сверкнули, она обнажила зубы и угрожающе зарычала, однако так и не посмела вслух обвинить Огнегрива во лжи.

– Ты хочешь сказать, что Синяя Звезда была предательницей?! – задыхаясь, прошипела она.

Негодующий крик раздался из толпы котов. Белоснежка резко обернулась, ощетинив шерсть, и увидела перед собой разъяренного Бурана. Благородный воин был потрясен не меньше своих собратьев, но голос его прозвучал, как всегда, спокойно: – Синяя Звезда всегда была верна своему племени!

– Если она всегда была такой верной, – насмешливо крикнул из толпы Частокол, – то почему же родила котят от вражеского воина?! Преданные коты так не поступают! Огнегрив понял, что на этот вопрос будет не так-то просто ответить. Слишком свежа была в памяти Грозового племени недавняя история Крутобока, который влюбился в Речную кошку и стал отцом двух Речных котят.