|
И распорядился: - Все, давай спать. - Раз косяк, два косяк... Потом губа, конечно... - бормотал, укладываясь, Фара. - Отец, базара нет. - Естественно, последнее слово должно было остаться за Космосом. Осталось оно, однако, за Белым: - Жена рожает, а я на нарах... - тоскливо сказал он, глядя на грязные стены камеры. Да уж, ситуация, какой и врагу не пожелаешь. Ладно, утро вечера мудреней... *** Оля проснулась от боли. Ныл живот. А на душе скребли кошки. Тысяча ободранных кошек. Эта душевная боль заставила ее подняться. В палате тускло светил ночник. Сдержав стон, она медленно, стараясь не делать резких движений, вышла в коридор. Слава богу, никого. Тут только она поняла, что забыла надеть тапочки. Но возвращаться в палату не стала. В закутке дежурной сестры Оля присела на край стула и набрала Сашин номер. - Абонент не отвечает или временно недоступен. Позвоните, пожалуйста, позднее, - ответил чересчур вежливый механический голос. Господи, где же он? Кошки радостно принялись за свое черное дело... *** Мобильники трещали без умолку. На разные лады. Прямо птичник, а не тюрьма! Один даже нагло выдавал звуки государственного гимна. Пожилой прапорщик с ненавистью смотрел на изъятое имущество. Развели тут... Он беззвучно выматерился. Нашел в куче аппаратов "гимнюка" и попробовал заткнуть хотя бы его, тыркая толстым пальцем во все кнопки подряд. - Мать твою, заколебали, - вслух ругнулся он, когда телефон уже молча завибрировал в его руке. Чтобы перекрыть трели, он включил телевизор. На экране черный-черный дым валил из белого Белого дома. Час от часу не легче! - Понедельник - день тяжелый, - вздохнул прапорщик и вырубил гребаный ящик... XXX Он так и проспал остаток ночи - одетый, скрючившись на узком диванчике, под недремлющим оком железного Феликса. Солнце разбудило. Невзирая на бурные ночные события, оно сегодня светило чуть ли не по-весеннему. Казалось, природе нет ни малейшего дела до политических катаклизмов. Введенский встал, с хрустом потянулся. Новый день - новые заботы. Надо быть в форме. 14з стола он достал пузатую бутылку с волшебным элексиром. Там оставалось всего ничего, на донышке. Ну да ладно, на первый заряд бодрости хватит. Он плеснул коньяку в бокал, вдохнул его аромат и с наслаждением опрокинул в себя, будто это был не благородный напиток, а рюмка водки. - Разрешите? - постучали в дверь. Ну наконец-то Коноваленко, где ж тебя носило? - Входи. - Введенский поставил пустую бутылку под стол. - С добрым утром, Игорь Леонидович. - Коноваленко цвел, как роза. Определив состояние шефа по заблестевшим глазам, подчиненный осмелился пошутить. - После первой не закусываете? - Не борзей, - оборвал его Введенский. - Ну, что там? - Нашли его. - Коноваленко моментально вытянулся в струнку. - В Бутырке. - Да что ты! - восхитился Введенский. - Жив-здоров? - Да ничего вроде. Омоновцы только помяли немного. - Ну, ничего, до свадьбы заживет. - Введенский был доволен. "Объект" и в самом деле всего лишь попал под "гребенку". - Ладно - молодец, Коноваленко. Иди домой, отсыпайся. - Есть, - козырнул Коноваленко. Самому Введенскому отдыхать пока не светило. |
