Около арки собрались сотни людей – многие из них прилетели в деревню из города на флиттерах. Посельчан же было на удивление мало. Похоже, они остались в своих домах.

Обернувшись, Биррел заметил, что свет везде погас, окна были закрыты глухими ставнями, двери плотно прикрыты. Казалось, деревня замерла, чего-то ожидая…

И это «что-то» вскоре пришло. Из тумана появилась странная фигура – ужасное ящероподобное создание ростом с человека, идущее на задних изогнутых лапах. Чешуйчатое тело влажно блестело при свете звезд, плоская змеевидная голова раскачивалась из стороны в сторону, сверкая затянутыми пленкой глазами.

– Ворн.., ворн.., ворн… – прокатилось по толпе. Раздались нервные смешки, но тотчас смолкли, словно ящер вызывал у вегиан страх.

Биррелу было ясно, что перед ними стоял селянин, одетый в костюм ворна, хотя все выглядело настолько достоверно, что по его спине пробежал холодок.

Задолго до того, как на Вегу-4 прибыли первые звездные корабли, вегиане победой завершили свою многовековую борьбу с рептилиями, жившими на берегах морей и океанов. Эти существа не обладали развитым разумом, но отличались коварством и жестокостью. Они совершали бесчисленные ночные набеги на поселения людей, и память об ужасных бойнях при свете звезд осталась в памяти вегиан. Поэтому Биррел не удивился, когда услышал в толпе сдавленные крики страха.

Вслед за первым верном из белесой мглы появился второй ящер, затем третий, четвертый… Восемь псевдоворнов цепочкой прошли под аркой, угрожающе шипя. Выйдя на улицу селения, они стали носиться от одного дома к другому, скребясь в двери и жутко воя.

Биррел почувствовал, что Лиллин инстинктивно с силой сжала ему руку. Ее глаза остекленели, губы дрожали, грудь взволнованно вздымалась… Казалось, она всерьез воспринимала происходящее представление.

Внезапно свет в домах вспыхнул, и двери разом распахнулись. На порогах появились мужчины, одетые в традиционные вегианские туники. В руках они держали кнуты. С воинственными криками вегиане бросились на ящеров и стали безжалостно их хлестать, распевая во все горло песню древних воинов. Ворны бросились врассыпную, жалобно воя и делая смешные прыжки, чтобы избежать ударов.

Настроение в толпе зрителей сразу же изменилось. Страх прошел, глаза людей запылали гневом. Сжав кулаки, вегиане стали ритмично притоптывать, повторяя слова старой песни. Мужчины дрожали от возбуждения, едва сдерживаясь, чтобы самим не броситься в бой, и даже красивые лица женщин исказили гримасы жестокости.

Лиллин буквально трясло, она как завороженная смотрела на избиение ворнов, невнятно выкрикивая слова песни вместе с толпой.

Биррел был поражен, глядя на жену, – такой он никогда ее не видел. Под изящными чертами лица словно бы проявилось что-то древнее, скрытое и жестокое. Он давно сознавал, что плохо разбирается в людях и особенно в женщинах. Но то, что произошло сегодня с вегианами, было для него неприятным сюрпризом.

Биррел наклонился к Лиллин и тихо сказал ей на ухо:

– Достаточно, дорогая, нам пора возвращаться. Уже поздно. Ему пришлось повторить несколько раз эти фразы, прежде чем Лиллин пришла в себя. Гневно взглянув на мужа, она торопливо пошла к стоянке флиттеров, ни разу не обернувшись. Во время полета она не произнесла ни слова, а только смотрела в сторону, демонстративно напевая мелодию древнего гимна.

Когда машина приземлилась на площадке рядом с их виллой, на лице Лиллин уже не было и следа недавней агрессивности. Она ласково погладила мужа по плечу и спросила:

– Ты получил хоть какое-то удовольствие от праздника изгнания ворнов? Я понимаю, это выглядит со стороны негуманно, но в прошлом мы были не очень цивилизованным народом. А ворны – просто чудовища, не знавшие пощады ни к женщинам, ни к детям.

Биррел понимал, что жена права, и все же не мог найти в себе силы улыбнуться и сказать: «Да что ты, все было очень мило!», или что-нибудь подобное.