Ее ответ, по-видимому, разозлил Ника, но его голос звучал совершенно ровно и бесцветно:

— Если будут какие-нибудь последствия, я хочу, чтобы ты дала мне об этом знать. Не пытайся справиться в одиночку. Ты обещаешь, что дашь мне знать?

Лорен была слишком смущена, чтобы ответить. Она просто кивнула, и он открыл перед ней дверцу машины. Когда Лорен отъезжала, Ник уже шагал по направлению к дому.

Вчера в лодке ей удалось, как бы случайно, сообщить ему, что она вернется в Детройт в пятницу и что к этому времени ее телефон будет значиться под ее именем. Ник может связаться с ней в пятницу, просто подняв трубку и спросив у телефонистки ее новый номер. Он прекрасно об этом знал. Почему же тогда он говорил так, как будто они встретятся, только если ей нужно будет сообщить ему, что она беременна?

Лицо Лорен исказилось от непролитых слез. Ею попользовались и выкинули! Они вместе смеялись и разговаривали, узнавая друг друга все больше и больше; она чувствовала себя так, словно они были очень близкими людьми, и он, без сомнения, чувствовал то же самое. Конечно же, он не сможет просто забыть о ней.

Она любит Ника и уверена, что нравится ему. Возможно, он даже начал влюбляться в нее… А может быть, именно поэтому он был таким замкнутым и равнодушным сегодня? После того как его отвергла родная мать и после тридцати четырех лет независимости Ник не хотел, чтобы его счастье зависело от какой-либо женщины. «Чем сильнее он будет влюбляться, тем сильнее будет бороться с чувством», — решила Лорен.

На небе засверкали лучи восходящего солнца, когда Лорен пересекла Миссисипи и въехала в штат Миссури. Она была полна оптимизма. Когда в пятницу она вернется в Детройт, Ник позвонит ей. Возможно, он подождет до субботы или до воскресенья, но никак не дольше.

— Мистер Витворт приехал полчаса назад, мисс. — Затем он, почтительно приложив руку к козырьку, указал ей дорогу и добавил:

— Насколько я понимаю, вы будете здесь жить. Если я понадоблюсь, сообщите мне.

Лорен забыла о своей усталости, как только остановилась перед симпатичным внутренним двориком с входной аркой, на которой красовался номер сто семьдесят пять. Филип обещал встретить ее, чтобы все показать. И его «кадиллак» стоял на дороге, ведущей к частному гаражу.

— Ну, что скажешь? — спросил он через полчаса, когда они завершили осмотр.

— Это просто великолепно, — восхищенно отозвалась Лорен, занося свой чемодан в спальню.

Одна стена там была полностью зеркальной, и за ней скрывались встроенные шкафы. Лорен открыла высокую зеркальную дверцу и повернулась к Филипу:

— А что делать со всей этой одеждой? Обширное пространство за зеркалами было забито великолепными костюмами и платьями. По фирменным знакам Лорен узнала работы известных модельеров, некоторые вещи были привезены из Парижа. На большинстве из них все еще висели бирки, и было очевидно, что эти вещи никогда не надевались.

— Вашей тете, по-видимому, нравится молодежная мода, энергичный стиль, — прокомментировала Лорен.

— Моя тетя — любительница побегать по магазинам, — раздраженно сказал Филип. — Я позвоню в какую-нибудь благотворительную организацию и попрошу прийти и забрать все это барахло.

Лорен провела рукой по великолепному бархатному блейзеру винного цвета. Эта женщина не только любила красивую одежду, но и размер у нее был такой же, как у Лорен.

— Филип, а можно я куплю некоторые из этих вещей?

Он пожал плечами;

— Возьми все, что тебе подойдет, а остальное отдай; этим ты только облегчишь мне задачу.

Лорен выключила свет и вышла из комнаты вслед за Филипом.

— Но это очень дорогие вещи.

— Я знаю, сколько они стоят, — прервал ее Филип.