Вскоре мы миновали зданьице гостиницы «Улар-река», через окна которой до нас доносился чей-то разговор. Вот так, успел противник загнать туда своих людей. Как прошляпили это в форте, интересно? Или не прошляпили, а я не знаю? Ладно, нам все равно дальше.

    Еще минута, другая – и мы доковыляли до знакомого уже забора. И замерли. Прямо за забором, за кучей дров и набросанными досками пристроилось не меньше десятка сипаев в форме, а с ними еще человек пять в разнообразной одежде. Прикрыли дырку, по которой мы добирались. А заодно я почувствовал на помосте сигналку. Присмотрелся, прислушался к себе – как сверкающая ледяная паутинка висела перед нами.

    Я поднял руку и замер. Все затихли, только гномы сопели сзади. Я сжал зубы до скрипа от желания выматериться и заехать рукояткой «маузера» кому-нибудь из них по башке. Но ничего, заклятие действовало, на нас никто не обращал внимания, или нас не видели.

    Главное, чтобы у них не оказалось какого-нибудь неучтенного Созерцающего. Кого мы при подсчете трупов не учли в смысле. Маша начнет колдовать, и он ее сразу почует. Колдовать в присутствии другого колдуна, оставаясь при этом незамеченным, может только великий волшебник, уровня того же покойного Бэраха. А уровнем ниже – уже не получится.

    Маша начала аккуратно «разбирать» заклятие, преграждающее нам путь, на составляющие. Я почувствовал: словно тонкие холодные нити потянулись от ее рук к висящей паутине. Та слегка завибрировала, испуская частые волны Силы. Я напрягся, даже спина заледенела, а на затылке волосы шевельнулись. От противника до нас метров десять, каждое слово разговора слышу, каждое движение вижу. Почуй они хоть что-то – и нас отсюда сметут.

    Один из сидящих резко встал, и мы с Лари одновременно направили на него глушители. Но тот подошел к частоколу, встал под нами, до его головы было метра полтора. Даже посмотрел в нашу сторону, заметил, но не придал тому никакого значения. Так это заклинание действует. Другое дело, что когда он посмотрел на меня, то чуть не получил пулю в лоб: палец на курке уже дрогнул. Но все же я сдержался – глаза его ничего не выражали, никакого интереса. Увидел и увидел. Опустил взгляд вниз, повозился немного, после чего послышалось журчание, а сквозь запах гари в воздухе пробился запах мочи. Я выругался про себя: «Скотина, дальше отойти не мог. Аборигены, забери их демон, гадят где попало».

    Помочившись, сипай отошел обратно к своим, застегивая портки на ходу. Снял с плеча винтовку, сел на лежащую на чурбаках доску. Товарищи его продолжали негромко болтать.

    Тем временем Маша уловила «сердце» сторожевого заклятия, нити, тянущиеся от нее, сплелись в канат. Сигналка вдруг взлетела, зависла над нашими головами – и опустилась на прежнее место лишь тогда, когда мы прошли под ней и удалились уже шагов на двадцать. Так даже лучше. Никто и вмешательства не заметит, и следа магии – сигналка сама фонит.

    Прошли еще метров сто, опять остановились. Двор под нами был тихим, от частокола до забора всего пара шагов. К забору вплотную задней стеной стоял большой сарай, за которым вполне можно было укрыться. Там мы и скинули веревку вниз. Первой, деактивировав амулет и лишив нас прикрытия облака тьмы, соскользнула Лари. Как ни обидно признавать, но она и бесшумней меня, и быстрее, и в темноте видит не хуже кошки.