— Иди поиграй, — сказала миссис Сидман. — Если не пойдёшь, из второй команды придётся кого-то исключить.

Если не пойду — проживу лишний день, подумал я.

— Ну чё, Вудвуд? — окликнул брат Дуга Свитека. — Идёшь?

И что мне оставалось делать? Я двинулся навстречу судьбе.

— Встанешь левым крайним, — велел он.

Это я и без него понял.

— В защите, — добавил он.

Это я тоже знал заранее. Уж такая мне выпала судьба.

— А я нападающий, — добавил он. — В другой команде.

Это я тоже понимал. Без него.

— Твоя задача — меня остановить, не дать прорваться к воротам.

Я кивнул.

— Не слабо?

Допустим. Допустим, что тебя можно остановить. Дай мне танк с крепкой бронёй, тремя пулемётами и гранатомётом — и я тебя остановлю.

— Попробую.

— Попробуй. — Брат Дуга Свитека засмеялся. Готов поклясться: обернись я в ту секунду, наверняка бы увидел миссис Бейкер у раскрытого окна на третьем этаже. Она там тоже смеялась.

Вообще у футбола есть свои преимущества. Бегай себе туда-сюда, даже не дотрагиваясь до мяча. А если всё-таки придётся дотронуться, его можно запулить куда подальше, чтобы никто не вздумал у тебя его отнимать. Такой тактики я и решил придерживаться, чтобы брат Дуга Свитека не мог ко мне подобраться и осуществить коварный план миссис Бейкер.

Но не тут-то было. Брат Дуга Свитека, по всей видимости, получил чёткие указания. Едва завладев мячом, он огляделся и устремился ко мне. Нет — на меня. Не как все нормальные нападающие, которые норовят обойти защитника, а прямиком на меня. Он рычал. Он ревел. Он выл. Он летел — как сгусток какой-то мезозойской праматерии, вырвавшейся из недр земли. И летел он на меня.

Я успел подумать, что миссис Бейкер смотрит из окна и радуется.

— Иди на него! — крикнул Данни Запфер. — Наперехват! — Голос у него дрожал. Наверно, Данни представил, как брат Дуга Свитека ударит сейчас ногой по мячу и мяч, просвистев, врежется ему, вратарю, в грудь. Точно торпеда.

Я не двинулся с места.

Данни снова завопил. Кажется, он снова кричал: «Наперехват!» Но я не уверен. Может, он как-то иначе кричал, не словами. Представляете переливы гласных звуков, подряд, всё выше и выше — до ультразвукового писка? Вот так он и верещал.

Но это, собственно, не важно. Никто и ничто не заставило бы меня в тот миг шагнуть навстречу брату Дуга Свитека. Забьёт так забьёт. В конце концов, это просто игра.

Я сделал шаг к боковой линии, подальше от ворот.

Брат Дуга Свитека тут же изменил траекторию. Он по-прежнему нёсся прямо на меня.

Я отбежал ещё дальше, почти на бровку.

Он летел на меня.

По-дельфиньи верещал Данни Запфер, по-мезозойски рычал брат Дуга Свитека, а я ощущал, что меня затягивает в водоворот и вся моя жизнь катится в тартарары — сейчас, в этот самый миг. Ещё мгновение — и конец.

И вот тогда я снова вспомнил Джима Хокинса, вспомнил, как он пробрался, вскарабкался через борт на «Испаньолу», как увёл её из-под носа у пиратов и сдёрнул с мачты «Весёлого Роджера» — знаменитый пиратский флаг, а потом сидел на перекладине мачты, а боцман лез на него с кинжалом в зубах.

Выходит, я правда хлюпик?

Метнув взгляд на окно, где только что стояла миссис Бейкер и где теперь её уже не было — наверно, побоялась, что обвинят в соучастии, — я рванул к воротам. И встал перед воротами. И ждал там брата Дуга Свитека.

Со стороны я, должно быть, круто смотрелся.

Стоял я, значит.