– Из-за АМГ. Считаю, сейчас нам пора заканчивать встречу. Легенда: я пытался завербовать тебя, ты отказался. Встретимся завтра в семь. – Это был код квартиры в Монкоке рядом с тем местом, где жила Джинни Фу. – Поздно. В одиннадцать.

– Лучше в десять.

Кросс осторожно указал в сторону Роузмонта и остальных:

– Прежде чем мы расстанемся, мне нужно от тебя что-нибудь для них.

– Хорошо. Завтра у меня бу…

– Нет, сейчас. – Кросс заговорил жестче. – Что-нибудь необычное – если я не смогу просмотреть копию Синдерса, мне придется торговаться с ними!

– Источник сведений не должен быть разглашен никому. Повторяю: никому.

– Хорошо.

– И никогда.

– Никогда.

Суслев подумал, взвешивая все возможности.

– Сегодня вечером одному из наших агентов передадут некий совершенно секретный материал с авианосца. А?

Лицо англичанина просияло.

– Замечательно! Именно поэтому ты и пришел?

– Это одна из причин.

– Когда и где будет происходить передача?

Суслев сказал, а потом добавил:

– Но мне по-прежнему нужны все копии.

– Конечно. Хорошо, это как раз то, что надо. Роузмонт действительно будет моим должником. Твой агент уже давно в составе экипажа?

– Два года. По крайней мере, столько прошло со времени вербовки.

– И от него поступают хорошие сведения?

– Все, что поступает с этой шлюхи[10], имеет ценность.

– А сколько вы ему платите?

– За это? Две тысячи долларов. Он берет немного. Много мы никому из агентов не платим, кроме тебя.

Кросс улыбнулся так же невесело:

– Ах, но я же лучший из всех, кто у вас есть в Азии. Я полсотни раз подтвердил это. До последнего времени я работал на вас практически даром, старина.

– Расходы на тебя, старик, у нас самые высокие! Мы каждый год платим за все военные планы НАТО, коды и все остальное меньше восьми тысяч долларов.

– Эти ублюдки-непрофессионалы только губят наш бизнес. Это ведь бизнес, верно?

– Для нас нет.

– Ерунда! У вас, кагэбэшников, вознаграждение более чем приличное. Дачи, местечки в Тифлисе, спецмагазины, где вы отовариваетесь. Любовницы. Но я должен отметить, что выжимать деньги из вашей компании год от года становится все труднее. Я рассчитываю на довольно серьезную прибавку за «Учебный заход» и за дело АМГ, когда оно будет закончено.

– Поговори с ними напрямую. Я деньгами не распоряжаюсь.

– Вранье.

Суслев засмеялся:

– Хорошо – и безопасно – иметь дело с профессионалами. Прозит! – Он поднял флягу и осушил ее.

– Прошу уйти и сделать вид, что ты рассержен, – внезапно сказал Кросс. – Я чувствую на себе бинокль!

Суслев тут же начал осыпать его проклятиями по-русски, негромко, но от души, потом потряс кулаком у лица полицейского и ушел.

Кросс смотрел ему вслед.

На Шатинь-роуд Армстронг смотрел, как полицейские в дождевиках снова заворачивают тело Джона Чэня в одеяло, а потом несут через толпу зевак к ожидающей карете «скорой помощи». Вокруг эксперты-криминалисты искали отпечатки пальцев и другие улики. Дождь усилился, и везде была непролазная грязь.

– Ничего не разберешь, сэр, – мрачно доложил сержант Ли. – Следы есть, но они могут принадлежать кому угодно.

Армстронг кивнул и вытер носовым платком лицо.