Он улыбнулся своим мыслям, двигаясь в потоке машин по Мэгэзин-Гэп-роуд. Потом подождал в очереди, чтобы проехать по круговой развязке, и направился по Гарден-роуд к Сентрал, до которого оставалось полмили, и к морю.

Уже показалось взметнувшееся ввысь современное двадцатидвухэтажное здание – офис «Струанз». Фасадом оно выходило на Коннот-роуд и на море почти напротив терминала компании «Голден ферриз», паромы которой курсировали между Гонконгом и Коулуном. Видеть офис было, как всегда, приятно.

Отыскивая где только можно лазейки в плотном движении, он объехал слева отель «Хилтон» и площадки для крикета, потом свернул на Коннот-роуд, где на тротуарах было полно пешеходов. И остановил машину около главного входа в Струан-билдинг.

«Большой день сегодня, – подумал он. – Приехали американцы. И если повезет, Бартлетт станет той петлей, которая затянется на шее Квиллана Горнта раз и навсегда. Дай нам Бог провернуть все это!»

– Доброе утро, сэр, – бодро приветствовал его швейцар в униформе.

– Доброе утро, Том.

Данросс выбрался из низко сидящей машины и взбежал по мраморным ступенькам, перепрыгивая через одну, к огромной стеклянной входной двери. Другой швейцар отогнал машину в подземный гараж, а еще один распахнул перед ним дверь. В стекле отразился подкативший «роллс-ройс». Узнав его, Данросс оглянулся. Из машины вышла Кейси, и он невольно присвистнул. Шелковый костюм строгих линий выглядел очень консервативно, но не скрадывал стройности фигуры и грации танцующей походки, а его морская зелень подчеркивала темное золото ее волос. В руках у нее был кейс.

Она огляделась, почувствовав чужой взгляд. Тут же узнав Данросса, тоже смерила его взглядом, и, хотя все это продолжалось лишь мгновение, обоим оно показалось очень долгим. Долгим и неспешным.

Первой шаг к нему сделала она. Он пошел навстречу.

– Приветствую, мистер Данросс!

– Привет. Мы ведь раньше не встречались, верно?

– Да. Но вас легко узнать по фотографиям. Я рассчитывала, что буду иметь удовольствие познакомиться с вами чуть позже. Я – Кейс…

– Да-да, – улыбаясь, сказал он. – Джон Чэнь звонил мне вчера поздно вечером. Добро пожаловать в Гонконг, мисс Чолок. Вы же мисс, так ведь?

– Да. Надеюсь, то, что я женщина, ни на что особенно не повлияет.

– Повлияет, еще как повлияет. Но эту проблему мы постараемся уладить. Не желаете ли вы с мистером Бартлеттом быть моими гостями на скачках в субботу? Ланч и все такое?

– Думаю, это было бы замечательно. Но мне нужно спросить у Линка. Могу я подтвердить наше согласие сегодня днем?

– Конечно.

Он задержал на ней взгляд. Она на него ответила. Швейцар все еще держал дверь открытой.

– Ну что же, пойдемте, мисс Чолок, сражение начинается.

Она быстро глянула на него:

– Зачем нам сражаться? Мы приехали заниматься бизнесом.

– О да, конечно. Прошу прощения, это лишь одно из выражений Сэма Акройда. Объясню в другой раз.

Он жестом пригласил ее войти и повел к лифтам. Все ждавшие в длинной очереди тут же отступили в сторону, чтобы пропустить их в подошедшую первой кабину. Кейси стало неловко.

– Спасибо, – поблагодарил Данросс, не видя в этом ничего особенного.

Он зашел вслед за ней в лифт, нажал на кнопку с цифрой «20», самую верхнюю, рассеянно отметив про себя, что Кейси не пользуется духами, а из украшений у нее лишь тонкая золотая цепочка на шее.

– А почему дверь главного входа под углом? – спросила она.