– Мое мнение не дает вам одного, – немного помедлив, сказал он, – ответа на главный вопрос: кто же ваш пациент? Джордан или Сазерленд? Предполагать, что это один человек, мы не можем. Как бы ни хотелось списать все на то, что какой-то авантюрист выдает себя одновременно за граждан двух стран, это нереально, такое не смог бы сделать никто! Просто физически невозможно одновременно быть и в Хардсон-сити, и в Чипленде. Да и девицы таковы, что своего не упустят... Нет, это нереально!

Стефан был ошеломлен.

– Значит, их все-таки двое? Инспектор молча развел руками.

– Вне всяких сомнений! – Пирс встал и подошел к коммуникатору, с дисплея которого все еще продолжал улыбаться Стив Сазерленд. – Так что вопрос – кто ваш пациент? – остается открытым.

Стефан усмехнулся. Отлично, вот и инспектор запутался!

– Что ж, вам и карты в руки. – Клосс демонстративно пожал плечами. – Мы, врачи, вряд ли сможем ответить на ваш вопрос. Обычно в таких случаях полиция находит... Ну есть же у вас методы! Всякие там анализы... В конце концов, не зря же вы обязательную дактилоскопию ввели1 – Доктор, о чем вы? – Пирс устало махнул рукой. – Это после регенерации кожи? У него же отпечатки пальцев другие! Теперь только по карте ДНК.

Стефан оторопел. Он что, шутит? Нет, похоже...

– Вы это серьезно? После перекодировки? Пирс ошалело посмотрел на Стефана: – Так вы что, перед перекодировкой карту не сняли? – произнес, запинаясь, хардсонситский представитель правопорядка, когда к нему вернулся наконец дар речи.

– Нет, конечно! – Стефан посмотрел на инспектора с недоумением – он что, не знает, что ли, что хранить зараженный код, значит, быть готовым к обвинению в биотерроризме? – Зачем нам код ДНК с инфекцией? Их у нас и так хватает...

Стефан не договорил. Боже праведный, что же они натворили! Теперь и он понял, что произошло непоправимое. Пациент потерян!

ГЛАВА 5

Прошла неделя. Стефан все это время отбивался от попыток невест, прозванных в клинике «гаремом», прорваться к Крису-Стиву. Действия «одалисок» не блистали оригинальностью и неизменно пресекались бдительной службой безопасности. В инфекционной клинике эта служба была не хуже, чем на Других объектах обеспечения жизнедеятельности, так что с этой стороны беспокойств особых не было. А вот коммуникатор, по образному выражению Клосса, перегревался.

Сам же виновник волнений занимался тем, что с помощью Джулии проверял, насколько его новые способности позволяют точно определить эмоциональное состояние человека. Медсестра даже и не подозревала, что коммуникатор, установленный в палате для постепенной адаптации пациента к реальной жизни, на самом деле использовался Крисом-Стивом – как стали теперь звать пострадавшего – для изучения своих цветовых видений. Делая вид, что ему не очень ясно то или иное, он просил ее комментировать сериалы, фильмы, новости и даже анимационные ролики для детей. Джулия старательно и очень эмоционально рассказывала ему о происходящем на экране, а хитрец в это время фиксировал реакцию ее пятна.

Теперь Крис-Стив уже точно знал, что красный – это гнев, ненависть, сильное раздражение. А вот розовый в пятне, как ни удивительно, соответствовал удовлетворению и даже эйфории. Видимо, не зря говорят, что от любви до ненависти один шаг! Оранжевый с розовым выражал сексуальное удовлетворение, а вот влечение было чисто оранжевым. И от его силы зависела интенсивность свечения. Коричневый отвечал за ложь, обман... А черный выражал зависть, желание отомстить и прочие подобные чувства.