От здания пропускного пункта к периметру блокпоста тянулась крытая галерея такой же примерно высоты, как земляной вал. Это был один, пеший проход к объекту. А техника на двор заставы могла попасть по патрульной дороге, пересекающейся с основной и тянущейся вдоль линии ограждения. Она проходила мимо блокпоста с безопасной – в свое время – северной стороны, от нее и ответвлялся подъезд к воротам.

Ворота, замыкающие крепостной вал, были открыты, но именно это меня и насторожило. Не ловушка ли там?

Путь через обваловку я считал неприемлемым. Склоны ее крутые, но преодолимые для пешего бойца. И все три линии проволочного заграждения на дальних и ближних подступах к ней вполне проходимые: где-то столбы повалены, где-то вообще ничего нет. Но на самом валу могли оказаться хитроумные мины, почти недоступные для сапера. Разминирование в этом случае требовало немало времени, а также умения, поэтому при отступлении на них могли махнуть рукой. Такое предположение меня не пугало, напротив, нам было выгодно, чтобы мины сохранились. Ведь нам самим предстояло оборонять этот объект. Конечно, если мы сможем до него добраться.

Если, если… Что-то не по себе мне. Предчувствие нехорошее. И это ощущение, что кто-то контролирует каждый наш шаг… Все это давило на психику так, что в самую пору повернуть назад.

Но все же я продолжал вести группу. Контрольно-пропускной пункт все ближе. Вот мы вышли к патрульной дороге, высокая трава отступила, и мы смогли увидеть въездные ворота по всей высоте. Я заметил, что из них неторопливо и обреченно выходят зомби. Расстояние до них метров сто, не больше – пулеметный огонь плотно накроет цель. Но команду открыть огонь я подавать не стал. И никто из моих подчиненных не рвался стрелять без приказа.

Мы остановились на развилке, глядя, как зосы выходят на патрульную дорогу и поворачиваются к нам спиной. Они не пытались атаковать, как будто понимали, что смысла в том нет… Почему как будто? Может, действительно понимали? Ведь они смогли понять, в каком направлении мы движемся, сообразили, что нужно уходить, спустились с крыши, и вот они уже уходят от нас. Возможно, они чувствуют исходящую от нас опасность. Может, потому плетутся немного быстрей, чем обычно…

Я повел группу по патрульной дороге, мы приблизились к воротам, осторожно зашли во двор заставы. Никто не пытался нас остановить, но мне все равно казалось, что за нами наблюдают. Скорей бы привыкнуть к этому давлению извне…

Блокпост представлял собой фортификационное сооружение в форме прямоугольника с закругленными углами. В нем располагался компактный военный городок в расчете на роту солдат. Через ворота мы преодолели линию земляного вала, вдоль которого изнутри тянулась круговая дорога.

Вторые ворота, также открытые, вывели нас в автопарк. Слева и справа тянулись приземистые гаражи на шесть боксов каждый. Забетонированная площадь между этими сооружениями завалена была всяким хламом – ящиками, досками, обрезками покрышек, на ветру с трескучим шорохом полоскался кусок полиэтилена, свисающий с крыши. Ни единого живого существа в парке.

Оставив бронемашину на территории автопарка, мы продолжили путь, уперлись в казармы с обычными окнами, каждое из которых вполне могло служить пожарным выходом. Почти все стекла на месте, но грязные, пыльные, густо затянутые паутиной.

Казарма тянулась с востока на запад. Первое крыльцо с пластиковым козырьком, второе – в проходе между зданием и торцом гаража, третье выходит на небольшой строевой плац, слева огороженный Г-образным сооружением, которое, насколько я знал, занимали караулка, гостиница, баня с котельной и столовая.