Во взгляде Настасьи я прочитала неприкрытое восхищение. Настя у нас такая – этикетки и ценники действуют на нее как волшебная дудочка на крысу. Стоит ей увидеть лейбл «Готье» или «Кензо», как она готова признать помеченную им тряпку гениальным шедевром портновского искусства. Недавно я сама была свидетельницей того, как Настя купила ужасный перекособоченный свитер только потому, что он стоил двести долларов. Ее логика наивна: «Если за эту вещь просят такие деньги, значит, она их стоит!»

– Ну что за жизнь! – сокрушалась Кристина.

– Мне бы такую, – простодушно вздохнула Настасья.

Соседка посмотрела на нее (ну и на меня заодно) заинтересованно. Я заметила, что ее небольшие голубые глазенки буквально нас сканируют, замечая внешние противоречия недавно и резко разбогатевших девушек. У нас обеих был свежайший маникюр, дорогие стрижки, новые модные духи и дизайнерские куртки. В то же время на Насте были видавшие виды кеды «Конверс», которые лично у меня ассоциировались с тоскливыми школьными уроками физкультуры. А я держала на коленях тряпичную сумочку из молодежного магазина «Манго».

Кристина криво улыбнулась и представилась. Я поняла, что она решила: мы ей не чета, но в то же время с нами можно поболтать, убивая медленно тянущееся время полета. К тому же за наш счет неплохо было бы поднять собственную самооценку, купаясь в нашей зависти, как в молочной ванне Клеопатры. Я таки