— Есть предварительные сведения о количестве жертв? — спросил Ферди.

— Восемнадцать трупов уже увезли. Большинство чернокожих, — тихим задыхающимся голосом сообщил тот. — И десятки и десятки раненых. Некоторые — тяжело.

Ферди пошел к машине скорой помощи. Рядом стоял «ситроен», выглядевший так, как будто его расстреляли из пулемета. Южноафриканец отозвал врача в сторону и спросил, показав ему свое удостоверение:

— Этот человек работает с нами, и к тому же он сотрудник американского посольства. Как его дела? Внимательно посмотрев на него, врач наконец сказал:

— Никаких шансов. Кожный покров обгорел на восемьдесят процентов. Несколько часов он, может быть, с нашей помощью и продержится, но боли будут невыносимые. Если сердце выдержит...

— Куда вы его повезете?

— В военный госпиталь. Там есть все для тяжелых ожоговых больных.

— Я поеду с вами.

Он сел в машину, и та с воем тут же сорвалась с места. За оцеплением ее встретили двое полицейских на мотоциклах, которые понеслись впереди, освобождая дорогу.

Берт Глюкенхауз по-прежнему был в сознании. Ферди наклонился над ним.

— Все будет в порядке, — произнес он сдавленным голосом. — Все будет в порядке.

Американец был в слишком глубоком шоке, чтобы заметить его волнение, и лишь слабо улыбнулся в ответ. Ферди никак не мог поверить, что тот вскоре умрет: таким спокойным Берт казался.

Внезапно Глюкенхауз встревоженно посмотрел на своего южноафриканского коллегу и сказал:

— Эта женщина... Ее надо найти.

— Вы мне поможете. Как только вас поставят на ноги. Вы легко отделались.

Отодвинув его, врач прислонил стетоскоп к груди раненого, и вновь в машине воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуками сирены. «Скорая» неслась на север по уже опустевшим улицам Претории. Ферди закрыл глаза и начал молиться.

Он всегда был глубоко религиозным человеком.

Поворот, еще поворот... Машина то замедляла, то ускоряла ход... И вот врач поднял голову, и глаза его встретились с глазами Ферди. Берт Глюкенхауз лежал спокойно, но еще спокойнее, чем раньше.

Одного из них Малко узнал сразу: человек с резко выступающим кадыком был Джон Бартер, новый резидент ЦРУ в Претории. Рукопожатие американца было дружеским до боли в пальцах.

— Добрались нормально?

— Отлично, — ответил Малко.

Во время полета на самолете южноафриканской компании он не раз вспомнил комфорт и кухню «Эр Франс».

Поставив свой атташе-кейс, Малко повернулся к другому мужчине, плотно сложенному, с серыми глазами и красноватым пятном на подбородке.

— Полковник Фердинанд Костер, — представил его Джон Бартер. — Наш коллега... Известен как просто Ферди... Он занимался тем самым делом, которое привело вас сюда...

Ферди пожал руку Малко и кивнул головой, в то время как дежурный принес чай, на поверку оказавшийся абсолютным пойлом. Открылась дверь, и вошла молодая женщина, чье лицо с задорно вздернутым носиком обрамляли коротко остриженные черные волосы. Роскошные ноги в серых чулках и грудь, подчеркнутая пуловером из тонкой шерсти, были достойны фигурировать в журнале «Плейбой». Однако благодаря очкам и туфлям без каблука она имела серьезный и даже строгий вид. Расплывшись в улыбке, Ферди сказал:

— Мисс Йоханна Питердорф — моя лучшая сотрудница. Она курирует все дела, связанные с АНК.

Йоханна Питердорф села, положив ногу на ногу.