— А что же Кармен?

— Она была в состоянии классической кататонии: стояла посредине соседней комнаты в полном оцепенении, так называемом ступоре. Мускулы были так напряжены, что нам пришлось просто поднять ее с пола и в вертикальном положении снести вниз, в карету «скорой помощи».

— Для Пакстона это была дьявольски сложная ситуация, не так ли?

— Рэй стойко перенес всю эту историю и неплохо вышел из положения. Для человека, постоянно пребывающего в крайнем внутреннем напряжении, он действовал просто великолепно. Я-то считал, что он буквально развалится на части, но Рэй вел себя как раз наоборот, достаточно стойко.

— Еще один вопрос — можете считать это просто праздным любопытством, — усмехнулся я. — Ева Байер? Она из числа тех красивых жаждущих девиц, которым просто не терпится удовлетворить сексуальные желания Пакстона?

— Не могу сказать, — неожиданно разозлился Шумейкер. — Хотя это вполне возможно, я думаю. Она, пожалуй, лучшая девушка-секретарша из всех, кто у него когда-либо был. И это означает, что большую часть своего времени она проводит рядом с ним. А вы, Холман, не считаете, что любопытство ваше на этот раз довольно сомнительной пробы?

— У вас просто дар подбирать соответствующие определения, — восхитился я.

— Если вы найдете Кармен Коленсо… — Ему было, как видно, нелегко подобрать слова, чтобы попросить об одолжении такого низкопробного типа, как я. — …Я был бы вам обязан, если бы вы сначала уведомили меня об этом.

— Почему же?

— Потому что я ее психолог и могу оказать ей большую помощь, чем кто-либо другой! — Психоаналитик сверкнул на меня глазами. — Мне кажется, это вполне ясно каждому, кто не обладает столь извращенным умишком, как ваш!

— Парень, который содержит лавочку деликатесов в моем районе, — медленно произнес я, — меня просто не выносит. Но даже он ухитряется сохранить видимость профессиональной привязанности ко мне всякий раз, как я захожу, чтобы купить жестянку томатов!

На щеках Шумейкера полыхали багровые пятна, в глазах медленно загорался яростный огонь.

— Почему бы вам немедленно не убраться отсюда вон? Прежде чем я возьму стул и размозжу вам голову?

— Я ухожу. Но впредь выбирай выражения, Шумейкер, иначе я сообщу о твоем состоянии твоему психоаналитику!

Закрывая за собой дверь кабинета, я услышал за спиной слабые мурлыкающие звуки.

Элегантная блондинка в приемной одарила меня теплой улыбкой, когда я приблизился к ее столу.

— Для первой встречи с доктором вы были у него в кабинете довольно долго, — весело заметила она. — А сейчас у вас вид человека, у которого в этом мире нет никаких забот и привязанностей, мистер Холман!

— Доктор Шумейкер велел мне спросить у вас, не согласитесь ли вы сотрудничать со мной в одном вопросе, — сказал я, имитируя крайнее возбуждение. — О боже! Я так смущен.

— Ну разумеется, я согласна помочь вам всем, чем смогу, если таково желание доктора, — ответила блондинка благосклонно. — Не смущайтесь, мистер Холман! Скажите мне, в чем дело?

— Ну… — Я нерешительно затоптался на месте. — …Он сказал, что есть только одна возможность проверить, не утратил ли я влечения к другому полу. И потому, мол, не будете ли вы так добры раздеться?

— Раздеться? — Она так широко раскрыла рот, что у меня появилась возможность убедиться: тот, кто вырезал ей в свое время гланды, был отличным специалистом.