Когда допрос был закончен, профессор протянул прокурору руку. Рука повисла в воздухе…

ЭПИЛОГ

Судебной палатой это дело было вскоре прекращено. Виновники страшного преступления избежали суда человеческого. Но постигла ли их кара Божья? Об этом, понятно, ничего не прочтешь на пожелтевших от времени страницах уголовного дела.

ЧЕРНИЛЬНИЦА ЕКАТЕРИНЫ ВЕЛИКОЙ

ИСЧЕЗНУВШИЙ БАРОН

Солнечным июльским утром 1894 года на Офицерскую улицу Петербурга вкатилась легкая коляска, запряженная парой сытых, резвых лошадей.

Возчик, парень в поддевке, лихо крикнул:

— Тпрру! — и остановил лошадей у парадного входа сыскной полиции. Соскочив на троуар, возчик помог спуститься на землю даме ле под тридцать, с развевавшимися при движении пышными белокурыми волосами. На даме было надето элегантное плаье в талию из узорчатого атласа. Высокую благородную шею плотно охватывал дорогой гелубовато-фиолетовый аметистовый фермуар.

Нервно сжимая в руках цветастый ридикюль, Дама мелкими стремительными шагами поднялась по мраморной лестнице на второй этаж и повелительно обратилась к дежурному офицеру в новом мундире с аксельбантами:

— Мне нужно видеть Платона Сергеевича. Скажите, срочно!

Офицер поднялся из-за стола и вежливо произнес:

— Сударыня, начальник очень занят. Вы, простите, по какому делу?

— Это я сообщу лишь их превосходительству! Офицер развел руками:

— В таком случае, боюсь, вам не получить аудиенции. У нас существует определенный порядок. Вы можете изложить просьбу мне, и тогда я направлю вас к соответствующему должностному лицу.

Дама устало вздохнула:

— Мне не нужно к «должностному лицу». Мне надо видеть самого Вощинина. И чем быстрее, тем лучше.

Поняв, что спорить бесполезно, офицер спросил:

— Как прикажете доложить о вас? Раскрыв ридикюль, дама достала визитную карточку и протянула ее офицеру. Тот, лишь бросив на нее беглый взгляд, тут же преобразился:

— Ах, баронесса Годе! Что же вы стоите? Вот кресло, прошу…

— Мне еще никто не предлагал нынче сесть, — с легкой иронией заметила баронесса, опускаясь на кожанное сиденье.

— У Платона Сергеевича сейчас подполковник Соколов. Но я рискну, — и офицер, приотворив тяжеленные двери, проник в кабинет главного сыщика Петербурга.

Уже через несколько мгновений двери распахнулись, и на пороге во всей стати своего гигантского роста появился Платон Сергеевич. Он шагнул навстречу баронессе, радушно пробасил:

— Милая Виктория Альбертовна! Какими судьбами? Вот не думал здесь встретиться! Проходите, проходите. Садитесь сюда, поближе ко мне. Надеюсь, от чашки чая не откажетесь?

— Если можно, прикажите, чтобы кофе принесли, — молвила баронесса. — И пусть сделают его покрепче. Надо взбодриться. — Она вздохнула; — я сегодня почти всю ночь не спала. Как, впрочем, всю последнюю неделю…

Баронесса не договорила, вопросительно взглянув на Платона Сергеевича. Тот понял, улыбнулся:

— Позвольте представить моего, так сказать, соратника — подполковник Аполлинарий Николаевич Соколов, пристав 2-го участка Александ-ро-Невской части. Человек, хотя молодой, но бывалый. Кстати, подполковник следит за порядком и на вашей Лиговке. Мне ваш прием запомнился. На минувшем Рождестве.

— Как же, имели честь!

— Ваш милый супруг Герман Григорьевич показывал свою коллекцию старинного оружия. Удивительные редкости! Монгольский колчан для стрел XIII века — потрясающая штучка! Или кольчуга Александра Невского (я даже пытался примерить ее, да мала слишком) — чудо из чудес.