|
Нет денег, так люби свою жену, а не ходи к веселым девушкам! И вдруг этот клиент заявился днями — что тебе павлин с хвостом разноцветным: часы на золотой цепочке, сапоги хромовые со скрипом, новое пальто, одеколоном французским на версту разит… Лыбится: «Я человек теперь состоятельный! Могу весь ваш бардак купить. И ты должна любить только меня. Иначе я сделаю из твоего замечательного тела отбивную котлетку с кровью». И так отвратительно заржал, зубы как у лошади — крупные и желтые…
— Как зовут его? — Федор Юргин. Живет на Семеновской улице в доме Колесина. Он показывал мне пачку процентных бумаг… — Умница! — Бекман чмокнул девицу в щеку. — Мне пора ехать! Выходя из дома, осведомитель увидал, как к подъезду подкатил лихач. Из саней выскочил щеголевато одетый мужчина простонародного вида, крикнул извозчику: — Жди меня! А вот тебе пока, поди, выпей водки… — он швырнул ассигнацию. Лицо у гостя было некрасивым и узким, зато рост высоченный, тамбурмажорский. Бекман бросился ловить извозчика. Через десять минут он влетел в приемную Эффенбаха. Дежурному, задыхаясь, сказал: — Пустите к полковнику! Наиважнейшее дело! Эффенбах внимательно, ни разу не перебив, выслушал Бекмана. Когда тот замолчал, полковник еще выждал и лишь после этого спросил: — Какой адрес «веселого дома»? — записал, пожал руку гостю и, простившись с ним, приказал: — Извозчику — запрягать! Со мной едут оба Русаковы. Иметь заряженные револьверы. …Не прошло и часа, как верзила по фамилии Юргин давал показания в кабинете Эффенбаха.
ПЬЯНСТВО И БЛУД К БЕДЕ ВЕДУТ
Психологи давно отметили странную на первый взгляд закономерность: люди жестокие, бессердечные, обладающие большой физической силой, в критической ситуации чаще всего оказываются трусами и предателями. Так случилось с рядовым солдатом-запасником драгунского Новороссийского полка, из крестьян, по профессии каменщиком, Федором Юргиным. Едва ворвавшиеся в номер Анны Крюгер полицейские надели на него наручники, как этот ничтожный человек начал выкладывать полиции все, что мог, даже то, что не относилось к этому делу и никогда не могло быть узнано. Он донес на своего хозяина Ко-лесина, который прятал женские часы, взятые Юргиным у Карепиной, на свою жену Софью, случайно узнавшую о преступлении и, естественно, не донесшую на мужа. Не забыл и про свою мать, которую упросил сохранить ценные бумаги и пять золотых монет… На первом допросе присутствовали кроме Эффенбаха, срочно снятый со своего поста на Пятницкой Филиппов и Гусаков-старший. — Что, любезный, ты знаком ведь с Иваном Архиповым? — спросил Филиппов. Юргин аж подпрыгнул: — А я рази не сказал еще? Простите, господа командиры, все, все сейчас доложу. Вот ни столечко, — он показал кончик мизинца, — не утаю. Знаю, знаю этого проходимца… Все равно мне пропадать, так пусть и Ванька-паразит сгниет на каторге. Дело, значит, было так… Впрочем, рассказ о своем преступлении в тот же вечер вели оба — и Юргин, и Архипов. Валили все друг на друга. Следствие продолжалось полтора месяца. На суде была выявлена довольно объективная картина. Суть ее в следующем. Юргин и Архипов оказались не только давно знакомыми, но даже родственниками. Летом они некоторое время вместе работали штукатурами. Юргин получил громадную для него сумму — 300 рублей. Как на грех, в это время в больницу попала его жена. Кто-то однажды сманил Юргина в публичный дом. Парню там понравилось. Он зачастил с визитами к дамам легкого поведения. Деньги быстро разошлись. Тогда он промотал много домашних вещей, спустил почти всю одежду жены. |
