Исанна тоже видела Артура в своем сне, припомнила Ким, и это отчасти успокаивало, но припомнила она также и еще кое-что, что лишь усилило ее тревогу. «Это будет моя война», — сказал тогда Айлерон. В самом начале, во время их первого разговора, даже еще до того, как он официально стал королем, до того, как она стала его Ясновидящей. Он тогда, еще прихрамывая, подошел к костру в обличье Тирта, а назад пошел уже твердой походкой наследника бреннинского престола, готового убить, чтобы завладеть короной. И что — с тревогой думала она — этот молодой, гордый, нетерпеливый и нетерпимый король сделает или скажет, когда окажется лицом к лицу с Великим Воином, которого она привела с собой? Воином, который и сам был когда-то великим королем, который и сам участвовал во множестве сражений с самыми невообразимыми воплощениями сил Тьмы, который вернулся назад со своего волшебного острова, от своих звезд, к своему мечу и своей судьбе, чтобы сражаться в этой войне, которую Айлерон называл своей собственной?

Это будет далеко не так просто. С тех пор как она вызвала Артура с помощью магического заклятия, она не видела больше ни одного вещего сна. И сейчас она тоже ничего предвидеть не могла. А Ракот, высвободившийся из своих оков и угрожавший Фьонавару, требовал ответа; и только по этой причине и ни по какой другой, она это отлично понимала, ей и был вручен тот огонь, что горел у нее на руке. Камень Войны. Но какова конкретная цель всего этого? Чем все это закончится? Знала она лишь, что ей передано было некое могущество — оттуда, из-за стен Ночи, — и что в самом этом могуществе таится великая печаль.

— В первой группе воинов есть женщина, — сказал вдруг Артур своим глубоким басом. Ким посмотрела на ряды бывших катальцев. Воины Дьярмуда, одетые, как подобает, в военную форму — она видела их впервые — только что сменили охрану, присланную из Сереша. Она посмотрела внимательнее. И среди прибывших из Сереша стражников вдруг увидала знакомое лицо. Нет, это было совсем уж невероятно!

— Шарра! — задохнулась Ким. — Снова сбежала! О господи! — Впрочем, очередное переодевание принцессы Катала, с которой Ким так подружилась в прошлом году, удивило ее куда меньше, чем необычайно острый глаз Артура: ведь он заметил переодетую женщину среди стольких всадников и на таком огромном расстоянии. Ким уставилась на того, кто стоял с нею рядом.

Он тоже ласково глянул на нее своими широко расставленными глазами.

— Это моя обязанность, — пояснил Артур Пендрагон, — такие вещи я замечать обязан.

Уже миновал полдень. Дыхание людей и лошадей в морозном воздухе превращалось в облачка пара. Снега сверкали под солнцем, стоявшим высоко в ясном голубом небе. Полдень, а глаза Воина были полны ночных звезд, и Кимберли, стоя у окна, снова задумалась.

Она узнала того высокого стражника, что открыл ей дверь: это он сопровождал ее к озеру Исанны, когда она ездила туда в последний раз. По его глазам она поняла, что и он ее узнал. Но лицо его совершенно переменилось, когда он увидел человека, молча стоявшего с нею рядом.

— Здравствуй, Шаин, — сказала Ким, прежде чем он успел открыть рот. — А Лорин здесь?

— Да, и тот светлый альв тоже, госпожа моя.

— Это хорошо. Может быть, ты все-таки нас впустишь?

Он отскочил в сторону, точно ошпаренный, что могло бы рассмешить ее, если бы она способна была сейчас веселиться. Все они ее теперь боялись, как когда-то боялись Исанны. И вот это уже было совсем не смешно, с этим шутить было нельзя. Да и вообще здесь не время и не место для шуток и иронии.

Глубоко вздохнув, Ким откинула капюшон и тряхнула седой головой, расправляя примятые волосы. Первым она увидела Лорина, и он ей незаметно кивнул и подмигнул, точно подбадривая, однако она разглядела и в нем плохо скрытое напряжение.