— А тебе чего надо?

— Мы просто делаем то, за что нам заплатили.

— Мне тоже заплатили.

— Кто? Дружки профессора? Так мы тебя перекупим. Ты отчаянный парень, Питерс. Иди к нам, не пожалеешь.

— Вряд ли вы сумеете меня перекупить.

— Не сомневайся, сумеем. Получишь приличную долю. Ну, сколько тебе заплатили, сколько?

— Ты не поверишь, Сэм. Ровно один доллар. Один серебряный доллар.

Трапс остановился и злобно оглянулся на Степана:

— Я же говорю, ты чокнутый!

— Не останавливайся, а то лед проломится, — посоветовал Гончар.

Когда они дошли до затонувшего парохода, Степан приказал:

— Стой. Позови старшего.

Трапс сложил ладони рупором и закричал:

— Остин! Эй, Остин!

Один из всадников, на приметной белой лошади, приблизился к самой кромке льда.

— Какого черта, Сэм? — донесся его голос. — Чего ты там встал?

Степан легонько толкнул Трапса стволом в спину и приказал:

— Лечь! Ноги шире. Руки в стороны.

Подождав, когда тот, кряхтя и чертыхаясь, разляжется на льду, Гончар присел над ворохом шкур и поднял над головой связку динамитных патронов.

— Эй, Остин! — крикнул он. — Тебе видно, что у меня в руке? Это динамит. У меня тут семь фунтов динамита! Тебе все еще нужны бобры? Тогда иди сюда, поговорим.

"Сейчас они просто развернутся и уедут, — от этой мимолетной мысли Степана бросило в жар. — И что тогда делать? Бежать за ними, кричать, что это всего лишь шутка? Стрелять? Застрелиться?" Но он недооценил размеры бандитской гордости.

— Остин Юдл никогда не прочь поговорить, — выкрикнул всадник, спрыгивая на лед.

Он повернулся к своим спутникам и поднял руку, останавливая их. Они обменялись несколькими фразами, и Степан расслышал, как Остин рявкнул: "Я сказал, ждите!" Гончар сидел на корточках за холмиком из черных блестящих шкур, глядя, как Остин приближается к нему, звонко царапая лед подкованными каблуками и небрежно заложив пальцы за оружейный пояс. Он остановился, не дойдя десятка шагов, и опустил руки. Теперь его ладонь касалась рукоятки револьвера в набедренной кобуре.

Гончар был уверен, что если он направит свой кольт на Юдла, то получит пулю в лоб раньше, чем коснется курка. Но он и не собирался соревноваться в быстроте стрельбы. Его курок уже был взведен, и ствол упирался в динамитные патроны. Остин Юдл, несомненно, знает, как ведет себя динамит, когда по нему стреляют.

Юдл вернул свои руки на пояс и сплюнул под ноги.

— Эй, Сэм, яйца себе не отморозишь? Что ты там делаешь на льду?

— Он молится, — сказал Степан. — Послушай, Остин. Мне сказали, что профессор хочет получить свои меха. Я не против. Вот они здесь, все до последнего волоска. Но есть одна проблема. Профессор еще не заплатил мне.

— Из-за такого пустяка ты тут устроил целое представление? — удивился Остин Юдл. — Сколько он тебе должен?

— Это коммерческая тайна. Я буду говорить об этом только с ним.

— Пойдем, там и поговорите, в дилижансе, — предложил Юдл.

— Неохота так далеко тащиться. Пусть лучше док сам сюда подойдет. Вместе с дочкой. И пусть с ними будут их проводники, Гарри и Дуглас.

— Больше ты ничего не хочешь?

— Хочу. Но об этом поговорим в следующий раз.

Остин Юдл улыбался, оглядывая кучу мехов. Его вытянутое смуглое лицо с пышными усами было спокойно и неподвижно, как маска. Степан мог только догадываться, о чем сейчас думает бандит. Ему очень нужны эти меха. Если сейчас взорвутся семь фунтов динамита, меха сильно пострадают, к тому же уйдут под лед, а сам Юдл этого даже не успеет увидеть, разве что с высоты птичьего полета.