– Где живет Малыш?

Я задаю еще кучу интересующих меня вопросов и получаю на них довольно толковые ответы. Парень, мне так кажется, не пытается меня наколоть. Именно этим откровенным разговором он зарабатывает себе жизнь. У меня такое правило: если можно не стрелять, я не стреляю.

Глава одиннадцатая

Значит, меня засекли возле складов. Вернее, не меня, а мою машину, и решили проверить, кто это такой. Искали специально по всей Москве и нашли. Молодцы. Одно плохо: сбежавший водитель и обе гориллы, которых я не убил, обязательно сообщат Малышу о том, что я интересуюсь Георгичем. Кепа так же будет знать об этом и, следовательно, станет вдвойне осторожным. Я не думаю, что Кепа решит отменить сегодняшнюю встречу, хотя такой вариант не исключен. Правда, парнишка, с которым я беседовал по душам, вряд ли расскажет Малышу о том, что заложил своих братанов. Для него это смерть.

Так я размышляю, направляясь к месту, указанному мне моим недавним пленником. На девяносто девять процентов я уверен, что он не соврал.

Оставив «мерседес» на улице, прохожу пешком два квартала. Мне нужен автомобильный салон, который считается одним из крупнейших в Крылатском. Наблюдаю через улицу за стеклянным павильоном, осматриваюсь по сторонам. Нужно занять какое-то местечко, где на меня не станут обращать внимания, и спокойно понаблюдать за салоном в бинокль. Поднимаюсь по лестнице на третий этаж в ближайшей девятиэтажке. Достаю из кармана куртки небольшой цифровой бинокль и всматриваюсь в номера машин на парковке. У Малыша «шестисотый» «мерседес», и таких машин перед автосалоном штук шесть. На двух тачках я не могу рассмотреть номера, так как они стоят ко мне боком.

Где-то рядом со мной хлопает дверь в квартиру. Убираю бинокль, закуриваю. На лестничной площадке появляется старушка с допотопной сумкой в руках. Бабка смотрит на меня, подозрительно щуря подслеповатые глазки.

– Это чегой-то ты здесь делаешь?! – говорит она.

– Курю, мать, – улыбаюсь, – никому не мешаю.

– Ты мне зубы-то не скаль! – переходит бабулька в наступление. – А ну-ка, иди отседова! Неча тут торчать и мусор разводить!

– Да я ведь погреться зашел. Кому я тут мешаю?

– Вот я сейчас участкового вызвоню! Он и разберется, для чего это ты здеся устроился! Мож, ты кого убить пришел, откель я знаю?!

– Что ты, мать, такая подозрительная? – Я уже понимаю, что старуха не отцепится, и мне придется покинуть свой наблюдательный пункт.

– Я телевизор смотрю! Вон, что вы там все делаете! Стоите себе на лестницах в подъездах, а потом в жильцов и стреляете! Иди, а то я все-таки милицию-то позову! Чего стоит, курит, скалится?! – Старушка завелась не на шутку.

– Ладно, мать, пошел я, не волнуйся, – говорю я разбушевавшейся бабке и спускаюсь вниз. А еще говорят, что народ у нас не бдительный. Вон как старухи киллеров гоняют…

Приходится сделать крюк и подобраться к автосалону с другой стороны. Теперь мне видно, что машина Малыша стоит здесь, и, похоже, с Малышом полно его братков. Возвращаюсь к своему «мерседесу». Придется попробовать последить за Малышом на моей, уже засвеченной, тачке. И тут, как всегда, вступает в силу закон подлости. Пока я ходил за своими «колесами», Малыш и его окружение внезапно умчались в неизвестном направлении. Обругав себя последними словами, уезжаю ни с чем. Что ж, бывает и так. По-разному бывает.

Ближе к вечеру, гораздо раньше, нежели назначена встреча у Кепы, выдвигаюсь за город. Днем я был в этом месте, проезжал здесь, но не останавливался, чтобы все не испортить. Начнешь делать как лучше, получится как всегда, то есть хреново.

Спрятав свой «мерс» в подлеске, выгребаюсь на холм.