|
Они могли поражать цель на расстоянии до двадцати километров. Теперь им предстояло вести огонь по объекту, расположенному в двухстах метрах. Раздался оглушительный треск, а вслед за ним, отскакивая от стен окрестных зданий, прокатилось гулкое эхо. Мощные разрывные снаряды ударились о каменную кладку фасада тюрьмы. Во все стороны полетели остатки ворот, осколки – битый камень, куски стали. Некоторые взрывной силой были отброшены так далеко, что дождем посыпались на ряды полицейских и пожарных машин, на вездеходы телевизионщиков. Немедленно взвыл нестройный хор испуганных выкриков и проклятий, и люди бросились искать спасения под машинами. Внутри тюрьмы Легион-Форма с детенышами укрылась в подвале. Снаряды один за другим летели к административному корпусу, взрываясь фонтанами стальных осколков. Служебные помещения вскоре превратились в груды развалин. После шести залпов канонада смолкла. Легион-Форма бросилась вверх по лестнице и вскоре обнаружила удобную огневую точку. Было прекрасно видно, как двуногие нестройной цепью приближались по сугробам к воротам тюрьмы. Легион-Форма немедленно открыла огонь, и наступавшие в панике бросились назад, к укрытиям, оставив на снегу распластанные безжизненные фигуры. Снова пошли в ход ружья. Несколько минут ворота поливал свинцовый дождь, а затем его сменили пушечные снаряды. Здание административного корпуса стало разваливаться. Легион-Форма бросилась в подвал. Но едва залпы прекратились, она снова заняла огневую позицию и принялась обстреливать цепочку наступавших двуногих. Оставив на снегу новые жертвы, смельчаки отступили. Вскоре опять заговорили орудия. Игра в кошки-мышки продолжалась. Административный корпус буквально развалился на части. Рухнула, не выдержав мощи огня, внешняя стена, и кабинет за кабинетом стали оседать, образуя во дворе тюрьмы горы щебня и мусора. Лишь столбы ворот, сложенные из крепкого камня, стояли неколебимо, хотя в результате обстрела стальные двери с них оборвало, как листья. Вестибюль тюрьмы был наполовину завален битым камнем и осколками кирпичей, падавшими с верхнего этажа. Вокруг стояла плотная пелена из дыма и пыли, которая постепенно растворялась среди густых снежных хлопьев. На верхних этажах заключенные прятались по углам камер в странном экстазе ужаса и напряженного ожидания. Многие, однако, были до того измучены, что сидели на койках, тупо глядя перед собой, закутанные по уши в тюремные одеяла, чтобы спастись от пробирающего до костей холода. Отопление отключили еще утром, и тюрьма быстро превратилась в морозильную камеру. Никто не понимал, что происходит. Те из заключенных, кому «повезло» видеть «тварей», вряд ли могли что-то прояснить, хотя у них, безусловно, было больше оснований для страха. Внизу по-прежнему с устрашающей силой рвались снаряды. Ударные волны сотрясали все здание до самого основания. Не успевало стихнуть эхо одного взрыва, как вслед ему летел новый залп. Пыль и дым застилали лестничные колодцы. Стрелки часов показали четыре часа пополудни. Через несколько минут в передатчике Легион-Формы пискнул сигнал, а затем послышались первые слова, произнесенные только что вылупившимися на свет «легионерами» – они стояли в снегу у стартовой площадки номер восемнадцать. Итак, первые коконы созрели. Подкрепление на подходе! Легион-Форма, не мешкая, отдала необходимые приказы, снабдив «легионеров» подробным описанием местности, где планировалось проведение новой операции. Полевые орудия опять умолкли. Легион-Форма с оружием наготове устремилась вверх по лестнице, но цепи наступающих не увидела. Вместо этого вновь загрохотали пушки. В вестибюль полетели осколки. |
