Кто-то пробежало у неё над головой. Она нагнулась поближе к шерсти Большого Молока, чтобы не видеть, что именно это было.

Армия задержалась в лагере на день, чтобы дать раненным возможность отдохнуть. После разгорячённого обсуждения и обмена вестниками, два отряда воинов отвели янджингских пленников и раненных обратно в деревню, которую миновали предыдущим днём. Они не могли оставить солдат, чтобы охранять пленников и своих собственных раненных на дороге. Отряды вернулись до заката.

Браяр услышал всё это от своих друзей среди отрядом близнецов и Ланго. Сам он не проспал до сумерек. Когда он присоединился к ним за их походным костром, они заухали как совы.

— Я просто перенапрягся, вот и всё, — проворчал он. — Немного подустал.

— Тебе лучше принять решение, — сказал Парахан, передавая ему полную миску.

Браяр взял её, и уставился на здоровяка, моргая:

— Решение?

— Сражаться или лечить, когда начнутся серьёзные битвы. Ты не можешь делать и то, и другое, не доводя себя до полумёртвого состояния. Большинство магов даже не пытаются это делать, — сказал Парахан.

Браяр нахмурился. Он всегда думал, что маги решали становиться лекарями или боевыми магами потому, что у них был талант только к чему-то одному. Ему не приходило в голову, что они могли просто беречь силы.

— Но мы с Розторн сражались, а потом лечили, во время нашего пути на восток, когда на наши караваны нападали разбойники, — сказал он. — И Розторн сражалась с пиратами дома, и потом занималась лечением.

— Когда мы сражались с пиратами, я применяла мои снадобья, — поправила его Розторн. — Я прочищала раны и забинтовывала их. Я не вливала дополнительную силу в свои лекарства, поскольку она могла мне ещё понадобится для шипов на берегу. Парахан прав. Мы по большей части не сможем сразу и сражаться, и лечить, только не когда столкнёмся с настоящими армиями. На пути сюда мы ничего такого не делали.

— А выбирать можно? — спросил Браяр.

— Конечно, — ответила она. — Кроме того, я уверена, что Генерал Сэруго предпочтёт, чтобы мы использовали наши способности в роли боевых магов. Их в этой армии маловато.

— Хотя вы вообще-то не совсем боевые маги, — заметила Суда.

Розторн тихо засмеялась:

— Мы — вообще не те, кого призывают генералы, когда хотят боевых магов. Мы не можем метать огонь, мы не можем ничего взрывать, и мы не можем разом послать в воздух сотню камней из катапульт.

— Эй! — оскорблённо сказал Браяр. — Мы можем делать кое-что и получше!

— О, типичный мужчина, — сказала Суда, закатывая глаза.

Ривердэнсер засмеялась, когда переводчик передала ей смысл слов принцессы.

— Мы можем, — настаивал Браяр, улыбаясь. — Мы можем мгновенно разместить акры шипастых лоз среди врага. Мы можем попросить травы спутать ноги солдатам и лошадям. Мы можем сделать их древесину бесполезной для них. Вот увидите!

— Они увидят, — согласилась Розторн. — И у меня есть ещё несколько других идей. Большая часть храмовых магов и шаманов — лекари, и они могут пользоваться нашими снадобьями. Мы поможем в палатках, по мере возможности, но когда придёт время армий, мы — боевые маги.

Она встала, и ушла прочь, в темноту.

Браяр вернулся в их палатку, чтобы убедиться, что его броня была в порядке, и что у него было готово достаточно семенных шариков на следующий день, потом проверил и снаряжение Розторн тоже. Когда он начал зевать, Браяр пошёл в последний раз посетить уборную.

Возвращаясь обратно в кровать, Браяр увидел Розторн и Парахана, о чём-то беседовавших в тени рядом с палатками обоза.