Большие белые корабли в основном занимались перевозкой зерна, леса, домашнего скота и тому подобных вещей. Пассажиров они тоже перевозили, но редко и не больше сотни или около того, каюты для них были устроены на корме, и посторонние редко появлялись в других частях судна. Обслуживанием пассажиров занималась специальная команда стюардов, а экипаж практически оставался в стороне. Таким образом, обычное плавание представляло собой довольно спокойную, размеренную жизнь, нарушаемую разве что штормами или заходами в экзотические порты.

Привлечение больших кораблей к перевозке военных сил, то бишь погрузка на борт тысяч молодых людей, чинящих беспокойство именно по причине своей молодости, поставило кунфшонских моряков в сложное положение.

Даже пожилые, просоленные морем женщины с выгоревшими на солнце волосами, грубыми лицами и огромными мускулами на здоровенных руках стали предметом страстного вожделения. Некоторых это сначала забавляло, другие сразу же давали отпор. Но недели такой жизни разгорячили и взволновали всех. Одна или две особы даже оказались уличены в легком флирте с тщательно выбранными легионерами. Брешь в стене враждебности между экипажем и пассажирами породила дикое количество слухов и массу проблем.

На борту «Ячменя» возникли трения между парой молодых женщин-матросов и некоторыми парнями из талионской легкой кавалерии. Женщины были из тех, кого мужчины не интересуют совсем, и они не обращали на кавалеристов никакого внимания. Сначала разгорелась словесная перебранка, потом дошло до применения силы. Один из солдат полез по вантам, чтобы наказать дерзкую девушку. Его ожидало серьезное разочарование – со сломанной рукой он свалился в бортовую сетку, откуда его вынули уже более сильные руки, мужские, и как следует отметелили, прежде чем приятели незадачливого ухажера успели прийти к нему на помощь и доставили в лазарет.

Этот инцидент разъярил талионских кавалеристов, и они схватились было за мечи. Только приход командора Септина на место происшествия как-то утихомирил страсти.

Но просто присутствие сотен молодых людей, жаждущих женского общества, накалило обстановку до невозможности. Каждая женщина-моряк чувствовала на себе давление голодных мужских взглядов.

Экипаж спал в кубриках достаточно далеко от легионеров. Но после нескольких попыток подвыпивших солдат проникнуть туда командор Вулворд был вынужден установить караул и строго запретил любое общение с экипажем, пригрозив провинившимся плетями.

Неделю все шло спокойно, потом какой-то дурак из Третьего пеннарского полка напал на одну из самых молоденьких девушек и попытался ее изнасиловать. Она избила его и сбежала, но парня заметили и арестовали.

Капитан Олинас вызвала командора Вулворда и потребовала наказания виновного согласно «Благу Кунфшона».

Вулворд побледнел и отказался:

– Вы прекрасно знаете, что в Аргонатских легионах не кастрируют.

Оба перешли на крик, и даже на таком большом корабле, как «Ячмень», их было хорошо слышно во всех уголках. Капитан Олинас обратилась за правосудием к адмиралу Кранксу.

Кончилось тем, что Вулворд согласился наказать виновного только в том случае, если его вину признает трибунал. Впрочем, он признал, что в данной ситуации ждать, когда они окажутся для проведения суда на берегу, в безопасной гавани, не представляется возможным.

Командоры четырех полков собрались для рассмотрения инцидента. Очевидность преступления была неоспорима, кроме того, было три свидетеля заключительной стадии поединка.

Под барабанный бой виновного вывели на палубу, распластали и вкатили ему пятьдесят плетей. Это на время смирило страсти. Экипаж целиком, и мужчины, и женщины, перестали поддерживать какие-либо отношения с солдатами, включая простые разговоры.