|
– Да. Он ждет в саду. Прогуляемся? – Изволь. Два самых сильных и равных по возможностям владетельных лорда явились обговорить условия своей лояльности. Так принято. У диллайн. Да – клятвы принесены, да – договор подписан, но всегда есть детали, которые смущают умы. И к такому тонкому делу, как политика, нежелательно примешивать личное неудовольствие, копить обиду или непонимание. Потом только хуже будет. Милберг выбрал для беседы по душам цветник, и неспроста. Среди пестрых виол, стойких бархатцев и нежных пионов – питомцев Мирари – речь могла пойти только о женщине. Но владетель Локэрни зашел издалека. Поприветствовав князя Файриста кратко и по-деловому, он спросил: – Что вы думаете относительно наследника, Аластар? – А что, уже пора? – вопросом на вопрос ответил Эск. Конечно, он думал, и не единожды, и даже кое-что надумал. – Пора, – невозмутимо заявил Локк. – Обзаводиться законным наследником, который будет в глазах народа олицетворять преемственность вашей власти, ее постоянство, если угодно. Если вы не хотите, чтобы ваши подданные решили, будто в Файристе продолжится синтафская традиция «карманных императоров», то должны доказать народу свою решимость… – Я все знаю! – отрезал Аластар. «Карманный император? Держи… карман шире, Локк!» Селвин Элвва уже предлагал помощь в возвращении Лайд. Или, на худой конец, обещал ее тихо и безболезненно устранить, если нет никакой возможности с ней жить как с женой или официально развестись. Лорд Дэссими совсем недавно намекнул на тот факт, что у него на выданье дочка – воспитанная, образованная и невинная девушка, умеющая слушать и молчать. – Ну и прекрасно. Так поделитесь планами. Локка трудно сбить с мысли или смутить резким ответом, он будет гнуть свою линию до конца. Эск дернул подбородком. – У меня уже есть наследник мужского пола. Мой сын. – Есть все неопровержимые доказательства родства? – Мы очень похожи. И не только внешне. Сомнений возникнуть не может. – Замечательно. Так вот мы с лордом Рэем хотели бы поговорить с вами о его матери. Эск аккуратно оторвал пожелтевший листок на кусте пиона. Чтобы тот не портил гармонию. – Я слушаю. – Мы примем вашим наследником Идгарда Янамари при одном-единственном условии – его мать не должна стать ни княгиней, ни официальной фавориткой, а еще лучше, если леди Джойана не будет мозолить глаза обитателей Амалера и всего Файриста. Видя, как гипсовой маской застыло лицо Эска, Алфлаед Рэй поспешил добавить: – Поверьте, Аластар, все мы люди образованные и прогрессивные и ничего против леди Джойаны как таковой не имеем. Она – исключительная женщина, и в качестве леди Эск я бы ее принял всем сердцем. Но не как княгиню. – Не сочтите за дерзость, но никто пока не готов видеть шуриа на престоле диллайнского государства. Это невозможно. Вообще. Устами Локка говорили сейчас все остальные члены Совета, а также подавляющее большинство обитателей Синтафа. Никто слишком не удивился женитьбе Бранда Никэйна на Джойане Янамари, его решение одобрили, многие сами не отказались бы от супруги-шуриа, особенно если за ней приданым будут титул, земли и деньги. Но княгиней… «Не для того наши предки веками лили кровь, чтобы теперь возвращать власть змеиному народу», – скажут простые… э… файристяне. И будут правы. Никто не забыл, кому изначально принадлежала эта земля. – Вы же как-то умудрились столько лет скрывать связь с этой женщиной… Четыре года назад владетелю Локэрни пришлось объяснять истинную причину отчаянных поисков леди Янамари в его уделе. |
