Она вдруг не выдержала и расплакалась. Я сидела рядом и даже не знала, как ее утешить. В самом деле, накануне свадьбы остаться у разбитого корыта…

Хотя с материальной точки зрения все обстояло не так уж плачевно. В конце концов, у девушки московская прописка, если она вернется в Москву, то ей, по крайней мере, будет где жить, к тому же возможны и перспективы в плане работы — с этим в столице при наличии прописки вообще проблем нет. Непонятно, почему она согласилась на переезд в провинцию. Такая огромная любовь? Но мне показалось, что Настя в своих матримониальных планах руководствовалась скорее здравым смыслом, чем чувствами. А возможно, она просто эмоционально сдержанный человек… Но это все вопрос, может быть, десятый. А может, и нет. Но, по крайней мере, не первоочередной.

Настя, видимо, умела владеть собой. Она быстро вытерла слезы белым платком и сказала, словно подтверждая мои мысли:

— Ничего, не пропаду. Деньги на дорогу у меня есть, как только эта история закончится и мне разрешат уехать, я вернусь в Москву, найду работу. Попытаюсь вернуться на прежнее место.

— А кем вы работали?

— Дизайнером. А Сергей, как я говорила, нигде не работал, когда мы познакомились. Говорил, что только что рухнуло дело, которым он занимался. Я не стала выспрашивать подробности. Тем более он был абсолютно уверен, что сможет хорошо устроиться здесь, в Тарасове. Обещал, что бедствовать мы не будем.

— Откуда такая уверенность?

— Не знаю. Деньги у него на расходы были. Хотя бриллиантовых колье он мне не дарил, но тем не менее нисколько не сомневался, что сумеет добиться многого.

Настя помолчала. Потом, вздохнув, продолжила:

— Я знаю, что ему предлагал работу один человек, но Сергей относился к этой идее со скепсисом.

— Вот как? А что за человек? — ухватилась за информацию я.

— Некто Батищев. Я знаю об этом случайно. Просто однажды Сергею кто-то позвонил, он поговорил, а потом выглядел очень удивленным. Сказал, что звонил его давний знакомый по фамилии Батищев, с которым ему приходилось работать. Я спросила, чем он так удивлен, и Сергей ответил, что они нехорошо в свое время расстались, а теперь этот Батищев звонит и как ни в чем не бывало предлагает работать вместе. Сергей еще поначалу сказал, что, возможно, подумает, а потом поостыл. Когда я напомнила об этом разговоре, он презрительно ответил, что Батищев — дерьмо, причем редкостное, и работать он с ним не будет.

— А он с ним встречался в недавнее время, не знаете?

— Не знаю, — вздохнула Настя. — И вообще больше ничего об этом Батищеве не знаю. Сергей не хотел с ним общаться, зачем же мне интересоваться этим человеком?

— А чем же все-таки Сергей занимался?

— Ничем конкретным. Во всяком случае, я не знаю. Мне он частенько вечерами говорил, что уезжает по делам. По каким — повторяю, не знаю, но кое-какие деньги у него были. Знаете, я даже думала, что он женщину себе завел.

— Почему?

— Не могу описать, но… было что-то такое неуловимое в нем, когда он возвращался. И денег становилось все меньше. И запах… Запах женских духов. Очень слащавый и въедливый. Мне все время казалось, что я чувствую этот запах! Мне казалось, что я сама им пропитана!

— Может быть, вы просто внушали это себе? Все-таки это не совсем адекватное поведение — познакомившись с вами и решив узаконить отношения, завести себе еще какую-то женщину, — осторожно сказала я.

— Может… — отозвалась Настя каким-то безразличным голосом.

— А вы не пытались с ним поговорить откровенно?

— Нет.