|
Уже и на огородах снега почти что не видно. Только там, где почти круглый день стоит от дома тень, только там еще можно видеть ошметки убегающей зимы. Да если заглянуть в колодец, что расположился рядышком с домом, то можно увидеть, что там по краям еще сверкает в солнечном свете остаток льда. Впрочем, этот лед вполне может пролежать в колодце аж до начала лета. И тогда в теплые дни лед этот будет радовать тем, что вода будет прохладной. Как приятно в жару попить холодной водицы из деревенского колодца! Вы можете походить по саду возле дома. Смотрите, на садовых деревьях уже набухли почки. Как же быстр бывает приход весны в наши края! Как радует ранняя весна тем, что зима отступила. Небо же над деревенькой почти всюду нежно-голубого цвета. Только там, где сияет солнышко, небо становится чуть золотистым. Да еще с севера бегут красивые и мягкие, как пуховая перина, облака. Они даже не бегут, а идут неспешно, будто караван верблюдов, пересекающих с поклажей громадную пустыню. Долго можно смотреть на эти облака, искать похожих на них зверей и птиц. А насмотревшись, можно послушать, ведь весна хороша в наших краях не только видом своим, но и теми звуками, которые, как кажется, заполняют собою весь мир окрест. Сначала это журчанье весенних ручейков. Снег, всю зиму пролежавший в лесу, в поле, в деревне, теперь тает, становится водой. Где-то эта вода стоит на месте, создавая порою непролазную топь, в которую даже в резиновых сапогах соваться не стоит. Да и вообще лесные и луговые низины – все же не лучшее место для прогулок. А где-то бежит эта вода с холмов, с горок, даже с небольших возвышений, пробивая себе дорогу сквозь бурелом, сквозь залежи прошлогодней травы, сквозь черный, но еще такой крепкий снег. Нет ничего, что можно было бы сравнить с музыкой звенящего весеннего ручейка, заполняющего собой все это пространство весны. Особенно журчание это радостно, если ручеек бежит от родника – вот уже где воистину настоящий гомон весны! Но что это за треск, кажущийся каким-то необычным в здешних краях? Нет, не случилось ничего страшного – просто река, что всю зиму неспешно жила под покровом мощного льда, теперь решила этот покров с себя сбросить. Посмотрите туда – лед трескается прямо на ваших глазах, и сквозь трещины чернеет уже вода, прорывается наружу, ломая белую корку и разделяя ледяной монолит на кусочки – на льдины, которые теперь течение понесет куда-то вдаль. Прекрасна картина ледохода! А ко всему этому нельзя не прибавить пение птиц. Сначала это песни тех пернатых, что зимовали в деревне и в лесу, но вот уже начинают подпевать им птицы перелетные – первыми из них голосами слывут скворцы. А там уже и ласточки скоро подоспеют. Грач вряд ли будет петь, но как гордо птица эта ступает по борозде в поисках пищи! И все увиденное и услышанное дополняется ни с чем не сравнимым весенним запахом. Аромат весны летит по миру, вновь возглашая: «Весна идет! Весне дорогу!» Теперь, когда вы сформировали представление о весеннем ландшафте, читайте шепотом текст настроя:
Вешние воды шумны и прозрачны. Энергия их пронзает меня всего. И это не просто энергия мира, это вселенская энергия Эгрегора Блаво, которая отныне не покинет меня. Весна жива со мною и делится радостью со мной до той поры, пока мир существует. Я просыпаюсь к жизни новой, когда наступает весна в наших краях. Я похож на лес, который сбрасывает с себя зимний покров и жаждет первых лучей весеннего солнышка. Свет этот откроет великую первозданность бытия, что пряталась всю зиму где-то внутри деревьев, а теперь жаждет вырваться наружу с набухшими почками на ветвях. Так скоро уже почки эти станут листиками и заполнят собой все пространство зимою угрюмого леса. И я по зиме был угрюм, ибо не было во мне той радости бытия, что просыпается только с весной. Теперь проснулся я и рад жизни. Сравним я и с рекой, что от льда освободилась, едва только лучи солнышка этот лед потрогали. Всю зиму где-то подо льдом я жил, не ведая смиренных радостей, а ныне лед разорван, ныне спешит он и тает на глазах. |
