«Скорая помощь» прибыла достаточно оперативно. Всего-то за три часа.

Относительно быстро.

И помереть не успеешь в ожидании! Так, немного окочуришься, но еще почти не остынешь… учитывая южный климат и жаркое солнце.

Не прошло и половины дня, как я оказалась в больнице, а мое видео, снятое на мобильную камеру, на YouTube. Верно народ шутит: если будет второе пришествие, то первое мы уже там увидим в записи!

Итак, та-да-да-дам! Я в больнице, в палате интенсивной терапии, изображаю полную амнезию и незнание всех языков мира, кроме жестов — и то примитивных.

Мне тут же наставили целую кучу диагнозов и две капельницы. С витаминами. Потому что никто не хотел рисковать. Видимо, решили: если уж я и отброшу больничные носки, то со своей помощью и всяко без их участия.

Нет, поначалу меня по долгу службы попытались допросить:

— Parlez-vous francais?[2]

Данный запрос я проигнорировала хлопаньем ресниц.

Затем меня озадачили:

— Habla Usted espanol?[3] — И… — Buon viaggio!

Последнее порадовало особо. На итальянском означает — «Счастливого пути!» Надо бы уточнить, куда именно!

Но почему-то никто — никто! — не догадался спросить, способна ли я общаться на греческом языке. Или хотя бы на английском. Видимо, моя внешность у них ассоциировалась исключительно с Испанией или Италией, ну или на крайний случай — Францией. Почему не с Зимбабве?

Наконец пришел важный пожилой профессор и долго щупал мой пульс на коленке и заглядывал мне в декольте больничной рубашки.

Когда мне все окончательно надоело, я поинтересовалась:

— Могу я видеть американского консула? — На английском языке.

Профессор подпрыгнул на стуле и проверил мою нервную реакцию, хлопнув по болевой точке чуть ниже колена. И мы с ним вместе немного подергали конечностями…

М-дя-а-а, для почтенного профа оказалось полной неожиданностью, что женщины, оказывается, даже могут говорить! К тому же по-английски!

— Вы кто? — строго спросил он меня, рассматривая выдающуюся вперед грудь через толстые стекла очков.

— Джул Смит, — честно ответила я, сползая вниз и пытаясь встретиться с ним взглядом.

— Ага, — задумался профессор.

Естественно! Среди его пособий до сего дня не было ни одной говорящей Джул Смит.

— Откуда вы? — созрел следующий вопрос.

— Нью-Йорк, Большое Яблоко, — еще честнее поведала я, натягивая простыню до шеи и открывая ноги.

Профессор заинтересовался новыми перспективами, но все же спросил:

— Вы голодны? Яблок нет, но что-то все же есть… наверное.

— Консул? — тут же ввернула я, направляя его раздумья от ног к голове, причем — исключительно его!

— Это можно есть? — озадачилось местное светило.

— ЭТО можно слушать, — заверила его я. — Долго и нудно. Позовите, а?

— Ко-ого? — Профессор упорно изучал мои нижние конечности, словно новое захватывающее пособие.

— Консула! — рявкнула я. — Хочу видеть, слышать и обонять американского консула!!!

— Аг-га, — покивал специалист, мотыляя пушистой головой-одуванчиком с лысиной посредине. — Налицо агрессия и стресс!

— На лице у меня — жажда убийства! — завопила я еще громче.