— Извини, Кэролин.

— При этом фотоаппарат вы прихватить не забыли.

— Я всегда беру его с собой. Это мое хобби.

— Что ж, может, вам удастся продать фотографии Девы Марии какой-нибудь бульварной газетенке.

В начале лосиной тропы они остановились передохнуть, укрывшись под поваленным деревом, которое опиралось на другое поваленное дерево. Энн приняла таблетку от аллергии и запила ее водой из бутылки. Они полукругом уселись на мох, и католичка, предварительно извинившись, осведомилась о пропавшей девочке.

— Ей было семь, — сказала ее мать, — если бы она была с нами, в этом году она бы окончила школу.

— Получила бы диплом…

— И отправилась на выпускной бал.

— Как это случилось?

— Мой муж взял ее на рыбалку.

— Вас там не было?

— В тот день я осталась дома.

— Она просто ушла?

— Никто не знает, что случилось на самом деле. Она исчезла без следа. Извините. Мне тяжело об этом говорить.

Мать пропавшей девочки опустила голову. Католичка сорвала что-то похожее на листок клевера.

— Простите, что это? — спросила она.

— Это кислица, — ответила мать пропавшей девочки. — Некоторые специально ее выращивают.

Миновав бурелом, они поднялись на холм. Энн держалась отчужденно и шла чуть поодаль от остальных. Лес больше не защищал их от дождя, на кусты гаультерии и орегонского винограда капала вода с ветвей деревьев, и вся компания промокла до колен. Бывшая барменша накинула на голову шарф и ловко завязала его под подбородком. Узел уютно погрузился в складку жира.

— Теперь я похожа на свою бабушку, — сказала она. — Зато волосы останутся сухими.

— Теперь мы все похожи на своих бабушек, — сказала мать пропавшей девочки.

— И это весьма прискорбно.

— Еще бы.

— Что же делать?

— Не знаю. Может быть, ботокс.

— На новое лицо у меня нет денег.

Около двенадцати они пришли туда, где Энн являлись видения.

— Я должна прочесть Розарий, — заявила Энн, когда они добрались до места. Под ногами пружинил зеленый мох, в вышине терялись из виду макушки елей. — И помолиться за вашу пропавшую дочку, если вы не против.

— Да, конечно. Сделай милость. Я столько лет молилась за нее сама, а ведь я даже не верю в Бога, странно, правда?

— В душе, — сказала католичка, — вам хочется верить.

Она обернулась к Энн и положила руку ей на плечо:

— Ты не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? Я тоже принесла четки. Вчера я заглянула в календарь. Сегодня день святого Мартина Турского.

— Кто это? — спросила Энн.

— Заступник всадников и портных. Он принял сан епископа, облачившись в звериные шкуры. Отказался от воинской службы по религиозным соображениям.

— Всадники и портные, — повторила Кэролин. — Потрясающее сочетание.

Энн и католичка принялись молиться. Остальные уселись на бревно неподалеку. Бывшая барменша достала сигарету. Мать пропавшей девочки вытащила из рюкзака коробку с овсяным печеньем и бутылку лимонада.

— Прошу вас, — сказала она, — угощайтесь.

— Выглядит аппетитно, — заметила Кэролин. — Но я берегу талию.

— Масла я положила в два раза меньше, чем по рецепту, так что ешь спокойно.

— Но ведь там полно сахара. От него толстеют в первую очередь. Нет, спасибо, я воздержусь. Дисциплина превыше всего.

— Это тоже не всегда помогает.