— Да неужели? — осклабился Димка. — А у меня вот другие сведения. И, между прочим, своим проверенным людям я доверяю гораздо больше, чем охреневшим малолеткам, влезающим в дела взрослых дяденек и тетенек. А то, что Ленка тебя выгораживает — за это она еще отдельно получит. В таких делах бабу слушать — себя не уважать.

О как. «Выгораживает»! Не буду врать, в этот момент по телу пробежала приятная волна. Значит, он устроил ей скандал из-за меня, а она меня защищала? Интересный поворот.

Но романтически вздыхать будем потом. Или не будем, но сейчас было точно не до сантиментов. Его угрозы Ленке только ещё раз подтвердили — я не мог сюда не придти.

— Тогда получается, вместо бабы ты слушаешь тех, кто вообще ничего не видел и не знает, — парировал я. — Неужели нравится слухи собирать, как бабке у подъезда?

— Я сам буду решать, кого мне слушать, а кого нет! — злобно рявкнул дембель. — Это вообще-то мое личное дело, и, кроме меня, оно никого не касается!

— Тогда возвращаемся к первому вопросу, — с готовностью кивнул я. — Если личное и никого не касается, зачем же ты к этому делу толпу-то свою подключил? Слабо один на один поговорить? Или боишься?

Тут я, конечно, начал немножко дерзить, а если говорить короче, то рисковал и нарывался. Этот Димка явно хороший боксером — это было заметно даже по его внешнему виду, крупному и мощному телу. Но ведь уличная драка отличается от бокса примерно так же, как езда на ученическом автодроме от гонок без правил. Боксерская техника здесь мало того что слабо работает — она даже далеко не всегда пригождается. Недаром именно из уличных боёв пришла поговорка «Чем больше шкаф, тем громче падает». Это было именно то, на чем я надеялся сыграть. По крайней мере, здесь у меня явно было намного больше шансов.

— Чего? — ухмыльнулся дембель. — Это кто здесь боится? Ты язычок бы свой поприкусил, щенок, пока я его тебе не вырвал! Хочешь, чтобы я тебя в одиночку в асфальт впечатал — да на здоровье! Мне же больше удовольствия!

Мы сделали по паре шагов вперед. Как я и рассчитывал, дембель сразу встал в боевую стойку боксера. Ну что же, это мне и было нужно. Я решил сделать основной упор на ноги — ведь, скорее всего, он-то будет больше работать руками, а грамотные действия ногами могут помочь мне заблокировать всю его «ручную активность».

Дембель нетерпеливо подпрыгивал, примеряясь, куда лучше всего нанести мне первый удар своим правым кулаком. Сейчас моя главная задача — не терять внимательности. Я пристально следил за его жестами: к этому моменту я уже более-менее навострился отличать ложные движения руками от настоящих замахов, и старался реагировать только на последние. Поэтому первые пять или шесть движений противника, хоть он и обставлял их с некоторой театральностью, оставили меня равнодушным. Я понимал, что это обманка. И только когда кулак на самом деле полетел в мою сторону, я молниеносно пробил противнику лоукик по голени.

— С-сука! — тихо выдавил из себя дембель, так и не сумев донести кулак до цели, то есть, собственно, до меня.

Я мысленно записал себе очко. Я-то хорошо знал, насколько болезненным может быть этот удар, если его грамотно нанести. Судя по реакции этого гоблина, у меня получилось. Не теряя времени, я довершил начатое хорошим плотным джебом по его дембельской морде. Послышался щелчок, и он с ревом рухнул на землю, хватаясь за переносицу.

Впрочем, отдыхал он недолго. Неудивительно — если уж он такой крутой спортсмен, то для него все это было обычными рабочими моментами. Уже через несколько секунд Димон поднялся и снова встал в стойку, все так же примериваясь, куда нанести свой удар. Нос у него кровоточил.

Но расслабляться было еще рано, а останавливаться — и вовсе нельзя.