Изменить размер шрифта - +

Лева самодовольно посмотрел на нас как бы сверху вниз. Я, мол, всегда знал, что я вас всех круче.

— На втором месте — ваш товарищ Шпала, как мне его представили, — продолжил динамовец. — У него — 23 балла: чуть поменьше, но тоже очень достойно!

Шпала присоединился к гордым ухмылкам Левы.

— Третье место, — Антон Сергеевич сделал многозначительную паузу, — получает Коля-Коля-Николай с 21 баллом в своей копилке!

То есть, если бы у Коляна не вылетел из рук мяч в последнем упражнении, то он набрал бы баллов больше, чем Шпала! Значит, он в порядке. Эх!

Я тяжело выдохнул.

Мда. Надо же было так облажаться с этими мячами! Интересно только, это Коля специально мне палки в колеса воткнул?

На меня как будто гирю повесили. Теперь придется снова иметь дело с родителями. Убеждать отца, что это — просто случайная неудача, какие бывают у всех, кто занимается каким бы то ни было спортом, потом весь год сопротивляться его решимости сделать меня шахматным чемпионом… А заодно и объяснять, как это я за месяц пребывания в лагере не просто растерял все свои шахматные навыки, но даже и правила игры позабыл напрочь. Отличная перспективка у меня вырисовывается, нечего сказать!

— Четвертое место, — на этот раз пауза показалась мне вечностью.

Антон Сергеевич стоял и хитро поглядывал то на меня, то на Сеню. Потом, в постсоветской жизни, ведущие будут так оттягивать решающий момент на телешоу, прежде чем объявить правильный ответ в викторине или назвать имя победителя. Но здесь-то к чему эти представления устраивать? Вот же интриган! Я даже губы пересохшие облизал, мне хотелось закричать — да говорите же!

— Четвертое место делят между собой Сеня и Миша, — наконец разродился Антон Сергеевич.

Мы с Сенькой озадаченно переглянулись.

— Это как? — чуть ли не хором спросили мы.

— А вот так, — развел руками динамовский тренер. — Ничего не попишешь: вы оба набрали по двадцать баллов ровно. А это — проходной балл, с цифрами не поспоришь.

— И что теперь? — недоуменно спросил я. — Вы же говорили, что у вас всего четыре свободных места, и что будет проигравший, который поедет домой…

— Говорил, — кивнул Антон Сергеевич и показал мне свою бумажку, как бы оправдываясь. — Но вот — сам видишь, как все обернулось. Что теперь, что теперь… — он задумался и, словно забывшись, начал грызть карандаш. Потом вдруг вздрогнул, как бы очнувшись, и сказал: — Ничего не поделаешь, придется мне искать еще одно место в зале.

— То есть вы имеете в виду, что… — еще не веря своему счастью, я не решался даже произнести свое предположение вслух.

— Да, — с широкой улыбкой, собрав лучики морщинок у глаз, ответил Антон Сергеевич. — Вы оба остаетесь. Вы все остаетесь здесь, у нас! — он обвел глазами всех нас и шутливо добавил: — Ну если только никто сам, добровольно не передумает и не захочет уехать обратно домой. Какие у нас здесь нагрузки, вы видели.

Но дураков не было! Забыв про наши старые разногласия, мы все кричали от радости и обнимались друг с другом, как футболисты после решающего и от этого особенно красивого гола.

— А можно нам теперь форму динамовцев? — выпалил на радостях Лева.

— Теперь — не можно, а нужно! — ответил Антон Сергеевич. — Пойдемте со мной!

Мы пришли в еще одну каморку с инвентарем. Да, с помещениями и оснащенностью здесь дела явно обстояли гораздо лучше, чем в провинциальных секциях!

— Прежде чем вы получите свою форму, — снова заговорил Антон Сергеевич, — я обязан сказать вам следующее. Отныне вы — не просто пацаны, увлекающиеся спортом. Вы теперь носите гордое имя динамовцев! И должны всегда помнить, что это звание — не только огромнейшая честь, но и очень большая ответственность.

Быстрый переход