— Тогда что остается? — начал я размышлять вслух. — Ехать в больницу, в травмпункт?

— А ты знаешь, где здесь этот травмпункт? — спросил Лева.

— Нет, — признался я.

— Вот и я не знаю, — ответил он. — Зато слышал, как кого-то из наших с ушибами туда не повезли, потому что далеко. Значит, пешком ты туда не дойдешь. А пока будешь выспрашивать у прохожих, где он находится, и искать, как туда добраться — уже и поздно станет.

— А потом, не забывай, что ты несовершеннолетний, — встрял в разговор Шпала. — Они обязаны будут сразу сообщить о случившемся по месту твоего пребывания. То есть, опять-таки, тренерам.

— Да и потом, — продолжил Лева, — Вот ты пойдешь в таком виде один по улице. Где гарантия, что тебя не остановит патруль? Или что кто-то из прохожих не вызовет милицию, не обратит на тебя внимание дежурных в метро? Ты, конечно, никакой не преступник, но это все равно, как ни крути, поступление информации сюда, — он махнул рукой в сторону общаги.

— Мда, — растерянно протянул я. — Куда ни кинь, всюду, как говорится, клин…

— Еще какой, — согласились пацаны. — Ну, у нас идеи кончились, во всяком случае. Но что-то делать надо, потому что с такой отметиной ходить просто опасно. В больничку можно загреметь на раз-два просто.

Вдруг меня осенило. На той бумажке, которую мне тогда сунула Алла и которая до сих пор лежала спрятанной в моем кармане, был записан не только ее телефон, но и московский адрес с понятными ориентирами, как его найти!

— Ребята, я знаю, что делать, — просиял я. — Я поехал. И не в больницу!

— Кажется, я понял, — улыбнулся Сеня.

— Ну и хорошо, — сказал Лева.

Наверное, он тоже понял. А может быть, просто обрадовался, что решение этой проблемы лежит не на его плечах.

— Езжай, куда ты там собрался, — добавил он, — только быстрее. Помни, что время ограничено.

— Да помню я, — отмахнулся я, убегая в сторону метро.

Найти Аллин адрес и вправду оказалось нетрудно. Труднее было ехать, не привлекая внимания пассажиров и особенно дежурных — а мне надо было сделать две пересадки. Ну да ничего, где наша не пропадала! Я аккуратно сложил уже окровавленный платок таким образом, чтобы его не было видно из кулака и, приложив его к ране, облокотился на кулак, как будто я очень устал. Время позднее, чего тут удивительного, так ведь?

Не знаю уж, насколько убедительно у меня это получилось, но меня действительно никто ни разу не остановил и не спросил, что произошло. Хотя вполне возможно, что моей «шапке-невидимке» есть намного более простое объяснение. Вечером столичный транспорт полон людьми, возвращающимися домой. А усталому человеку не до того, чтобы разглядывать посторонних в вагоне метро — ему бы до кровати добраться и заснуть.

Ну а после выхода из метро в мою пользу сыграла сама обстановка. Мой путь к Аллиному дому пролегал через густые ряды деревьев и тихие дворы, где шансы встретить какой-нибудь патруль или тех же дружинников практически равнялись нулю. Поэтому я без проблем нашел нужный дом, даже не встретив ни одного человека, идущего мне навстречу. Взбежав по лестнице на третий этаж (спасибо советскому отсутствию домофонов и кодовых замков!), я смело нажал на звонок квартиры с нужным номером.

— Ой, Мишань, это ты? — Алла явно была удивлена моим визитом без звонка и в такое время.

— В некотором роде, — ответил я с ироничной интонацией брутального героя и убрал руку с платком от рассеченной брови.

— Господи, это еще что с тобой такое? — ахнула Алла.

— Бандитская пуля, — попытался отшутиться я.