|
Красивая медалька, только вот не было там никаких гор, и столба не было, и ППШ тоже (а он бы мне ух как пригодился). Я-то помню, хоть и в голову раненный. Тайга там была, а до границы как до луны раком. Вот, о тайге как раз вторая, обратная сторона медали напоминает, в нижней её части по окружности расположены дубовые ветви, перевитые ленточкой. Удостоверение подписано какой то невнятной подписью, с припиской «Зам» перед должностью Председателя комитета. Торопились ребятки, кто то по быстрому подмахнул не отвлекая большое начальство. Ну и ладно, и так сойдёт. Номер на «ксиве» есть, печать тоже, дата награждения стоит. Пограничников я уважаю, и носить эту медаль для меня будет очень почётно. В своё время многие Афганцы, представленные к «отваге» или к «звёздочке», получили именно эту медаль, в виду отсутствия «свободных лимитов» на награждение. Как-то не густо, по сравнению с орденом за беглых зеков конечно, тут вещи вообще несравнимые, но тогда нас с Семёном — Палыч двигал. А в этот раз двинули его уже мы. Сёма так вообще, грамоту только какую-то получил. Или благодарственное письмо? Хрен пойми, на ней заголовка нет. На тему нашего с ним поступка даже статью в газете написали. Без особых подробностей, было указанно, что мы, помогли пограничникам в задержании нарушителей государственной границы. И всё.
Сегодня первый день, когда ко мне допустили других посетителей, кроме жены и мрачных мужичков в погонах. — Тебя хоть из дома не выпускай. Человек-магнит, какой-то. Все приключения на свою задницу, что могли случится в нашем районе, наверное, в ближайшие пятьдесят лет, собрал. Куда блин не пойдёшь, там труп, беглые зеки, перестрелка или вообще — «метеорит» с неба свалится — меня ругает дядя Миша. Он сейчас временно исполняет обязанности начальника охотхозяйства, пока Палыч под следствием. Вида, что чем-то недоволен, мой новый, временный шеф не подает, хотя они и были вроде приятелями с Палычем. Даже первый в мою палату прорвался, типа навестить героя и поблагодарить от лица начальства. — Не гунди, дядя Миша. И без тебя тошно. — я поморщился. Сам уже над этим думал не раз. — Ладно, потом поговорим. Ты это, поправляйся короче — Конев чувствует себя в роле начальства ещё неуверенно. Смущается и не знает, как себя вести. — Поправлюсь, куда я денусь. Поздравляю кстати дядя Миша с повышением. — Да какое там к херам собачим повышение? С чем поздравлять? Я временно назначен. Бумажки же кому-то нужно подписывать. Сказали, что начальника нового уже подобрали, пока он к своим обязанностям не приступит побуду, а потом дела ему и сдам. Не моё это — вздохнул Конев — подосрал всем Палыч конечно знатно… — Что ни будь про него слышно? — Нет. Говорят, в Москву увезли. Эх. Это всё Каринка, сучка такая, его с панталыка сбила… — горюет дядя Миша по своему давнему товарищу, впрочем, судя по всему, ко мне у него претензий нету. — А при чем тут его жена? — Ну как причем? Она же ссыльная была, в пятьдесят третьем только реабилитировали. Раньше под Владивостоком жила. Может ты и не знал, но она наполовину китаянка. Мать у неё русская была, а вот отец китаец. И брат у неё когда-то был. Она говорила, что брат с отцом пропали без вести в тайге, но особо по ним не горевала почему-то. Думается мне, что они как раз в Китай и подались, а уж потом, на Каринку как-то и вышли. Палыч конечно мужик суровый, но жену свою любил очень сильно, иначе как «воробушком» её и не называл никогда. А она, не «воробушек», а самый настоящий «заёбушек»! На людях так чуть ли не тапочки, как собака, ему носила, но мы то знали, как она им крутила, верёвки из него вила! Никогда он поперёк её воли ничего не делал. |
