Тот вскинул правую руку и направил открытую ладонь с растопыренными пальцами на стража. Тот как раз в этот момент очухался и шагнул к нам. И нарвался на полупрозрачную струю голубоватого огня, как из газовой горелки, только толщиной с мой кулак. Она ударила ему в человеческую голову и мигом спалила её. Затем Максимка чуть шевельнул ладонью, подняв огонь выше, и буквально разрезал тварь на две части, отделив вторую голову и одну руку от остального туловища.

– Видали⁈ – воскликнул он, убирая огонь. – Бац – и только шашлык остался.

– Только этот шашлык ещё живой, – сказал я ему.

В самом деле, даже лишившись части тел, существо не собиралось помирать. Оно сделало несколько шагов, запуталось в ногах и упало на брусчатку, где принялось вяло шевелить всеми конечностями в попытках подняться.

– Да я его сейчас… – вскинулся пацан, но был мной остановлен.

– Не трать энергию в кристалле. И так спалил её порядком. Ведь так?

Тот отвёл взгляд в сторону, молчаливо признавая мою правоту.

Добивать стража не стали. Он так и не смог подняться на ноги. Продолжал дёргаться под стеной дома, не обращая на нас внимания, когда мы проходили мимо него.

– Машины здесь не пройдут, – сказал Иван, когда мы дошли до боковой улочки. Та оказалась ещё уже, чем та, по которой мы только что прошли. Не больше двух метров.

– Я читал, что ширину улиц в средневековых городах делали равной длине копья всадника. Специальный человек садился на лошадь, клал поперёк на седло перед собой копьё и ездил по улицам, проверяя их ширину. Там, где владельцы домов прихватили лишнюю земельку, он отмечал место. И потом туда приходили из ратуши с приказом расширить улицу, плюс, штраф. Или конфискация и каторга, – сообщил Рындин.

– Судя по этой улочке, то тут ходил слепой с посохом, – хмыкнул Прапор.

– Скорее с простой палкой, – добавил после него Лось.

– Идём дальше, – приказал я. – Быстрым шагом и смотрим вверх.

Узкая улочка привела нас на очередной «проспект». Потом была опять кишка, где свободно можно было идти только вдвоём плечом к плечу. Зато после неё мы оказались на улице с шириной брусчатки метров восемь. Здесь дома выглядели в разы лучше. Они были богаче, выше, со шпилями, миниатюрными балкончиками и башенками, с застеклёнными крохотными окошками. Да и сама мостовая состояла из очень хорошо обработанных и пригнанных друг к другу камней квадратной формы. Повернув на неё налево, спустя десять минут оказались на широкой площади, где стояло очень высокое здание из крупных камней, украшенное барельефами и статуями львов в начале лестницы, ведущей к дверям.

– Ух ты, настоящий дворец, – восхитилась Оксана. – Не заглянем?

– Там стопроцентно сидят стражи, – я отрицательно мотнул головой.

– Жаль, – огорчилась девушка.

Я махнул рукой в противоположную сторону:

– Идём назад по этому бульвару. Посмотрим, куда о нас выведет.

По мере движения отряда клюв птичьего черепа амулета понемногу отклонялся в сторону. Я уже собрался сменить направление, когда впереди показалась граница городского кластера. Почти не раздумывая, я принял решение перейти её и осмотреть новый осколок.

Глава 24

ГЛАВА 24 

Новый кластер оказался куском привычного нам города из нашего времени. Первым делом я посмотрел на амулет.

Клюв был полностью чёрным!

– Кажется, мы на месте, – дрожащим от возбуждения голосом оповестил я товарищей. – Установка где то недалеко. Нам туда, – и махнул рукой в том направлении, куда «смотрел» амулет.

Прошли всего пару сотен метров, когда Максимка вдруг заорал в полный голос:

– Это наш город! Вон мой дом! Это точно он, я его ни с чем не спутаю!

– Тихо, тихо, Максим, – сказал я ему.