Лишь вчера совместными усилиями отделали одну комнату, а сегодня в полдень привезли мебель, и Майкл попросил Розамунду руководить ее расстановкой.

В присутствии рабочих он именовал ее исключительно "мисс Морли": "Мисс Морли покажет, куда это поставить"; "Мисс Морли знает то, знает это"…

Единственное, чем он взялся лично руководить, это сборкой и установкой небольшого пианино. Когда все было кончено, он пробежался опытной рукой по клавишам, и у Розамунды мелькнула мысль: сколь многого она еще не знает об этом человеке! Он явно умел и любил играть на пианино.

Перевалило за пять часов, а в доме по-прежнему кипела работа. Прислушиваясь к стуку молотков и оживленным голосам, Розамунда не без грусти думала: деньги творят чудеса! В это время на прошлой неделе здесь было недостаточно еды, а теперь сверхурочно трудятся рабочие. Через несколько минут специальный грузовик доставит их на шоссе, к автобусу. Благодаря деньгам удалось проложить дорогу через поля. Более того, перекрыли досками самую опасную трещину в земле – это должно было послужить временной мерой вплоть до возведения моста. Деньги действовали наподобие смазки, заставляя безотказно крутиться многочисленные колеса. Не стоит презирать деньги, сказала себе Розамунда. Отдадим им дань уважения за то, что они облегчают жизнь, – не более.

К ней, неуклюже переваливаясь, подбежала Сюзи и воскликнула: "Бов!" Как ни странно, так она звала Розамунду, и та охотно отзывалась.

– Ну-ка, посмотрим, что тут у тебя. Какая прелесть! – Розамунда наклонилась и взяла протянутый девочкой букет из амброзии, одуванчиков, красных водорослей и дикой наперстянки.

– Бов!

– Огромное спасибо, дорогая. Пойдем, поставим цветы в воду.

В этот день Сюзи казалась умиротворенной и счастливой. Однако вчера у нее была истерика – такая тяжелая и затяжная, что совершенно изнурила ее организм. И опять она смотрела в сторону леса – словно там прятался кто-то страшный.

Правда, припадки случались и в другое время например, когда они возвращались из Кембриджа и она шла посередке, держа Майкла и Розамунду за руки. Внезапно Сюзи остановилась, напряглась, принюхалась к чему-то в воздухе и издала жуткий вопль. Они как раз пересекли границу Торнби, но ни дома, ни леса не было видно.

В прошлый раз, разглядев за окном Дженнифер, Розамунда сочла ее виновницей припадков Сюзи. Девочка с первого взгляда прониклась к ней сильнейшей антипатией. Однако теперь Розамунде пришлось пересмотреть свои выводы. Ребенок бился в истерике и тогда, когда в поле зрения не было ни одного постороннего, хотя… трудно сказать. Если они с Майклом не видели, это еще ничего не значило. Возможно, Сюзи что-то чуяла издалека, как чуют собаки…

Розамунда вздрогнула. Ее пугала не девочка с искаженными от ужаса чертами – она воспринимала Сюзи как частичку жизни Майкла, – а то, что наводило на нее такой ужас.

Не успели они дойти до кухни, как послышался голос Джеральда Гибсона:

– Ну и ну! Что здесь только творится? Розамунда обернулась и, поздоровавшись с Джеральдом, ребячливо воскликнула:

– Сюрприз!

Он склонил голову набок и, сощурив глаза, окинул ее оценивающим взглядом.

– Вот уж действительно сюрприз! Никак не приду в себя. Майкл не очень-то делился со мной своими планами. А тут вдруг иду мимо: шум, суета – в столь поздний час! А вы – на вас тоже свалилось наследство? Вы просто ослепительны!

– Что, прямо в этом? – Розамунда приподняла за кончик свой рабочий халат.