Штокман криво усмехнулся.

– Они уверены, что эта катастрофа произойдет тогда, когда их уже не будет. Да и ее результаты не сразу скажутся в Европе.

– Вот негодяи! Их надо утопить – и все. Пока не поздно.

– Найдутся другие. Нужно как можно скорее результаты наших исследований сделать достоянием всего ученого мира. И проинформировать правительства всех стран.

– Я могу пустить в эфир радио: «Всем, всем, всем!» – предложил капитан.

– Это несерьезно, – возразил Штокман. – Надо побыстрее завершить исследования и представить наши материалы соответствующим организациям. И опубликовать их в печати. Сообщить в ЮНЕСКО.

– А сейчас-то что делать? – спросил Рыбкин с отчаянием. – Если я не сохраню свою рыбу, я сам брошусь за борт.

– А сейчас, – сказал капитан, – удвоить бдительность, утроить осторожность и быть готовыми отразить возможное нападение.

– Чем отражать будем? – спросил неугомонный Рыбкин. – Микроскопами? Я свой не дам.

– Найдется чем, – сказал капитан.

Я бы не сказал, что на «Афалине» под влиянием реальной опасности воцарилось уныние. Наоборот. Все стали работать еще собраннее и деловитей. Правда, каждый из нас все время поглядывал на океан. С опаской. Хотя необходимости в этом не было. Капитан организовал специальную вахту наблюдателей, да и прибор для обнаружения какого-либо судна был включен на постоянную работу, и возле него неотступно находился один из членов экипажа.

Но тут прибавился и еще один вопрос, не менее серьезный и загадочный.

Но страшно нам почему-то не было. Наверное, потому что рядом с нами находился наш папа; командовал кораблем отважный и опытный капитан с пиратской фамилией; запросто мог рискнуть своей жизнью веселый матрос ради спасения любого из нас. Да и каждый член экипажа был смелым и надежным человеком. Каждый… Кроме одного. Затаившегося врага.

Вот тут-то и ворвался на мостик взбешенный Штокман и ткнул своим длинным пальцем в капитанский живот:

– Что творится на вашем судне?

– А что на нем творится такое уж особенное? – капитан вытаращил свои круглые омарьи глаза. – Опять кого-то за борт сбросили?

– Хуже! Кто-то взломал дверь моей каюты!

Капитан побелел, потом сразу покраснел, а затем твердо пообещал:

– Узнаю – кто, повешу на рее!

– Сначала узнайте! А потом я его сам повешу!

Но ничего особенного папа не обнаружил. Дверь была взломана грубо и примитивно. Топориком с пожарного стенда. В каюте был порядок – непохоже, что кто-то здесь что-то искал. Только на ключевине сейфа папа обнаружил свежие царапины. Явно кто-то пытался его вскрыть.

– Что у вас там хранится? – спросил папа Штокмана.

– Материалы экспедиции, в том числе и черновики отчета. Деньги экспедиции. Личные документы.

– А где вы держите ключи от сейфа?

– Я каждый раз сдаю их капитану.

Единственное, что удалось папе установить – взлом каюты произошел в то самое время, когда весь экипаж находился на совещании в кают-компании.

Значит, это сделал тот, кто в кают-компании в это время не был. Человек десять примерно: они несли вахту. Кто-то из них! Но кто?

«А я знаю – кто!»

В списке было десять человек. И все разные: и ученые, и мотористы, и боцман. Несколько человек капитан вычеркнул из «черного списка» сразу – это были безупречные люди, он знал их давно и много с ними плавал.