— Почему здесь? — Вадим ждал подвоха, но пока ничего необычного не происходило.

— Вы можете выйти отсюда.

Эдик вернулся к двери, из которой все только что выбежали, толкнул ее. Оттуда пахнуло темнотой. Эдик исчез в ней, щелкнул запор следующей двери, и в комнату ворвались звуки улицы.

— Выходите, — позвал он.

Ребята переглянулись. Все это могло быть очередной засадой. Андрюха поджал губы и первым пошел вперед. Следующая небольшая комната оказалась темной прихожей без окон. В распахнутую дверь лился свет улицы.

Около крыльца рос куст, за ним прятался двухрожковый фонарный столб. Слева начиналась известняковая кладка небольшого возвышения. Она ступеньками сбегала вниз, огибала небольшую площадку с лавочками и упиралась в стену дома. Со спины площадку подпирало еще одно ограждение, которое тоже стремилось к стене того же дома, но заканчивалось неширокой лесенкой.

На негнущихся ногах Андрюха прошел вперед до бордюра, коснулся руками шершавого камня. На мгновение его посетила слуховая галлюцинация — ему показалось, что где-то кричат и звонко стучит мяч. Он напрягся, ожидая услышать смех. Но в этот раз призракам было не до веселья.

За бордюром широким пеньком торчала кладка колодца.

— Тот же? — кивнул в его сторону Василевский.

— Дубль, — Эдик подошел ближе. — Это место Вышгорода повторяет площадь Колесного Колодца. Только в Нижнем городе все это разбросано, а здесь сосредоточено в одном месте.

Снова послышались крики, и Андрюха вопросительно посмотрел на Эдика.

— Внизу спортивная площадка. Там играют в футбол, — ответил призрак на незаданный вопрос.

— Холм с липами! — вспомнил Василевский. Сто лет назад, а может, двести или позавчера, когда он сидел на лавочке на холме с липами, со всех сторон доносились голоса, звуки проезжающих машин — эхо жизни, как и здесь.

— Собор, холм, колодец, дом, — перечислил Эдик. — С этого начинается большинство городов.

— Значит, ты нам все-таки помогаешь? — остановился за их спинами Вадим. — У тебя осталось невыполненное дело?

— Одна ваша девушка сказала, что очень хочет вас видеть.

— Беленькая или черненькая? — Андрюха спросил, хотя был уверен, что это Ленка. Таня вряд ли так сильно жаждет встречи с ним.

— Беленькая. Красивая.

Василевский скривился. Утверждение было спорное.

— А откуда у тебя все эти таланты фокусника — пропадать, появляться, сквозь стены ходить? — Бокштейн смотрел на Эдика с недоверием, словно ждал, что действительность вокруг дрогнет и рассыплется, вернув их в подземелье. — Ты нашел кольцо розенкрейцера?

— Да. Перстень с рубином был по наследству передан его потомкам. Не зная его ценности, они заложили кольцо в ломбард, откуда его выкупил Евгений.

— Мумия герцога! — догадался Андрюха. — Этот… который с черепушкой вместо башки?

— Потому с ним и случились все эти напасти. Из-за перстня он не может успокоиться.

— Кольцо у тебя? — Подробности жизни злополучного герцога Вадима не интересовали.

— Кольцо на дне Колесного Колодца.

Андрюха с Вадимом оглянулись. Каждый вспомнил о словах, сказанных под деревянным колокольчиком беседки.

— Поэтому в дом около Колесного Колодца пришел черт? — уточнил Бокштейн. Для окончательного решения задачи не хватало малости.

— Это началось давно, — начал Эдик.