Однако цепкая хватка разрушительных деяний первого президента Новой России будет держать страну еще не один год. Не было революции, не было нашествия извне, не было биологического мора, а в России обстановка в конце эпохи оказалась на уровне лет после Гражданской войны и во много раз хуже, чем после Великой Отечественной.

При огромном доверии народа взошел на президентский престол Ельцин и клятвенно обещал к 2000 году вывести Россию в благополучные страны. А уходил он с высокого поста в поисках защиты от гнева народа, чаяния которого он не оправдал и предал.

Ну если бы только оказалось, что не по Сеньке шапка… В прошлом Великая Держава за десять лет правления первого президента превратилась в страну, уровень жизни народа которой оказался ниже сотой позиции среди государств мира. В экономическом и общественном отношении страна лежала в руинах.

С политической арены России и мира ушел государственный деятель с обвинением в свой адрес со стороны высшей законодательной власти страны – Государственной думы – в измене Родине и в геноциде российского народа. Ведь менее чем за десять лет страна потеряла более 4 000 000 своих граждан!

Геноцид – это высший уровень терроризма. И потому то, что случилось в России с 1991 по 1999 годы, следует рассматривать как проявление терроризма государственного уровня.

Итак, высветилось проявление терроризма против инакомыслия на международной арене и недомыслия первого лица в собственной стране – России. Стало ясным: терроризм многообразен, но всегда за ним стоят конкретные лица с самого верха правительственной лестницы – этой властной пирамиды из президентов, премьеров, партийных функционеров… Они повинны в геноциде – этом «высшем достижении» человеческого ума при размахивании топором террора.

Трагедии трех народов – американского в Гайане (1978), югославского (1999), российского (1991–1999) нашли общий знаменатель в виде терроризма как государственного явления.

Но что характерно: все три трагедии имели массированное дезинформационное прикрытие в лице средств массовой информации, причем весьма успешно – в интересах все тех же сильных мира сего.

Вывод. Деза «ДЕРЖАВНАЯ». Нетерпимость Запада к Российской Державной Государственности и под этим предлогом – агрессивные войны против нее (XVII–XIX века).

Приговор сильных мира сего (авторская реконструкция)

Сентябрьский день американского «индейского лета» последнего десятилетия девятнадцатого века. На террасе, ажурно обрамляющей нижний этаж белоснежного дома в духе начала века, в плетеных креслах располагались трое мужчин в возрасте ближе к шестидесяти.

Они молча созерцали величие шафранового заката, озарявшего полнеба над дальними лужайками, с пригоршнями разномастных, от ярко-желтого до ярко-красного, кленов и темных листвой дубов. Чувствовалось, что начинать беседу им вовсе не хотелось, ибо редкий отдых выпадал им не столь часто.

На плетеном столе перед каждым из троицы стояли их любимые напитки: для полноватого брюнета с оливкового оттенка лицом – французский коньяк, для полного сложения когда-то белокурого мужчины, в лице которого можно было видеть крепкую породу бюргеров из Старой Европы, – водка, а для худощавого и подтянутого джентльмена – виски. Тут же – снадобья: зельтерская, минералка, тоник, лед. Легкая закуска дополняла застолье, а на кубиках льда возвышались фрукты.

Пока и горячительные напитки, и снадобья к ним оставались нетронутыми. Правда, в бокалах пузырьками выдавала себя минералка. Брюнет Соломон Финштейн представлял собой фельдмаршала от финансов. Другим генералом от промышленности был Карл Промберг. Джентльмен Джим Полтон также принадлежал к генералитету, но от политики.