|
Зато восток совсем посветлел, порозовел, и это давало единственную надежду на то, что мы как-то выкрутимся из ситуации. Между несущихся по небу туч иногда мелькали тускнеющие на глазах звезды. Стрелки с ракетными ружьями выбрались из люков на палубу, но разместиться им было особенно негде – всюду нагромождения искореженного металла. Пришлось двоих поставить на том же пятачке, на котором мы с Николаем и Олей ютились возле экрана сонара. Остальным пришлось карабкаться на обломки мачт и как-то там закрепляться. Но мне нужны были все, точнее, мне нужна была как можно большая плотность огня. – Ракет хватит? – спросил я у незнакомого мужчины, которого стрелки выбрали старшим. Из всех десятерых я знал только одного – тракториста Сэма, который жил на нашей улице. Он ободряюще помахал мне, взбираясь на заваленную хламом кормовую надстройку. Я ответил взмахом руки. Пока стрелки занимали позиции, Оля в очередной раз поразила меня хладнокровием – обернувшись, я заметил, что она невозмутимо продолжает зарисовывать тетрадные листы мелками, справившись уже с львиной долей работы. Причем со своей частью тетрадей она уже разобралась и теперь зарисовывала то, что не успел я. Заметив, что стрелки более или менее укрепились, я выкрикнул, перекрывая свист ветра и шум ходовых турбин: – Торпеды догоняют нас со стороны кормы! Сейчас до них около мили, но расстояние постоянно сокращается. Просто стреляйте в их сторону, возможно, удастся спугнуть их или заставить отстать! Сэм показал мне «о'кей», а командир просто кивнул и первым снарядил ствол своего ружья. – Огонь! – скомандовал он, когда все были готовы. Залп получился не особенно дружным, но мне того и не требовалось. Через секунду за кормой один за другим взмыли в небо десять фонтанов воды от разорвавшихся ракет. – Недолет! – Николай ткнул пальцем в экран. Я заметил, что сонар без труда фиксирует места попаданий, скорее всего отслеживая момент ударной компрессии воды. Это давало возможность корректировки огня, а значит, повышало наши шансы на выживание. – Дистанция недолета? – уточнил командир. – Полтора кабельтова! – прикинул по координатной сетке Николай. – Надо подпустить их поближе, – один из стрелков покачал головой. Я не ответил, потому что наблюдал реакцию торпед на стрельбу. Она была важнее точного попадания с первого же залпа. Мне важно было понять, что творится в искусственном мозгу тварей, от этого зависело почти все. Как и предполагалось, торпеды отклонились от курса – три в одну сторону, две в другую. – Они расходятся на два клина! – предупредил я. На востоке показался краешек солнца, и сразу стало быстро светать. Тучи над головой окрасились оранжевым. – Рассредоточить огонь! – выкрикнул командир. Торпеды не отставали, напротив, они увеличили скорость, пытаясь взять корабль в клещи. Интересно, какова их предельная скорость и как долго они могут держаться ее? Это было не просто интересно, а жизненно важно, но ответов у меня не было. – Есть связь с землей! – донеслось по цепочке из рубки. – Оля! – я обернулся к девчонке. – Беги в рубку! Надо узнать подробности, когда нам ждать гравилеты. Да брось ты тетрадки, ничего с ними не станет! – Я почти все зарисовала. |
