Мысли о Бафф, генерале Лопесе и гремучих гадах слились в моем воспаленном сознании воедино. Воспоминание о генерале зародило во мне надежду, я снова поверил, что он с минуты на минуту со своими солдатами придет мне на помощь.

— Так где, мистер Скотт? — спросил Вилламантес.

До конца не осознав, что может означать его вопрос, я насторожился и придержал язык. Он раз за разом спрашивал, где находится та развалюха, в которой я оставил Бафф, но я упорно хранил молчание.

Наконец он повернулся к своим помощникам, стоявшим неподалеку, и что-то сказал им. Некоторые после его слов стали покидать зал, но я даже не задумался над причиной их поспешного ухода. Один из них поставил мне стул, и я наконец-то впервые за долгое время, проведенное либо стоя на ногах, либо лежа на полу, смог сесть. Словно через объектив со сбитым фокусом, я наблюдал за оставшимися. Я заметил, что Вилламантес и Моник держатся рядом. Дверь в подвал, в котором меня держали, была закрыта. Рядом с ней на полу я увидел ящик со змеями, стеклянная стенка которого была испачкана ядом. Внезапное чувство отвращения, которое я испытал при виде змей, сменилось удивлением: я же сам, лежа в темноте сырого подвала, слышал, как Вилламантес открыл этот ящик и выпустил из него змей. Я же чувствовал, как они ползали у меня по животу, груди и горлу! А теперь они снова находились в террариуме. Я отказывался верить своим глазам.

— Ну, как вы, мистер Скотт? Как вам понравились мои крошки? — спросил подошедший ко мне Вилламантес.

— Змеи? — произнес я. — А я думал...

— Мои красавицы все еще там, где вы их так поспешно покинули. Они настоящие, но совсем безобидные, — сказал он и направился к подвалу.

Открыв его, Вилламантес исчез в темном дверном проеме и вскоре вновь появился, держа перед собой руку, которую обвивала черная змея.

Затем он подошел ко мне.

— Видите, какая она ласковая, — сказал Вилламантес и швырнул в меня змею.

Я вскрикнул и, соскочив со стула, упал на четвереньки. Острая боль пронзила левое плечо и запястье. Вилламантес громко захохотал. Когда я поднялся с пола, он подошел ко мне еще ближе.

— Вы оказались крепким орешком, мистер Скотт, — сказал он. — Я почти был уверен, что вас не удастся разговорить. Ну, а теперь вы нам больше не нужны.

Я понял, что для меня означают его слова. Все, что ему было нужно, он узнал и теперь, видимо, собирался от меня избавиться. Вот только каким способом? Напустить на меня змей, как он обычно расправлялся со своими противниками? Я снова вспомнил о генерале Лопесе. У меня все еще теплилась надежда, что он со своим отрядом не опоздает, прибудет в центр и спасет меня.

Вилламантес тем временем внимательно наблюдал за моим лицом.

— Вы конечно же догадались, как мы вас нашли, не так ли? — спросил он.

— Кажется, догадался, — вспомнив про «плимут» и врезавшийся в него тяжелый грузовик, ответил я.

— Конечно же благодаря машине, на которой вы пытались от нас скрыться. Моник и водитель не доставили бумаг от Эмилио, и я сразу все понял. С помощью логической дедукции сделать это было совсем нетрудно. Легко было догадаться, что тот, кто помешал моим людям появиться на базе к назначенному сроку, сидит за рулем черно-зеленого «плимута». И предоставленный мне шанс обнаружить этот автомобиль, как понимаете, упустить я не мог. — На его лице заиграла самодовольная улыбка. — Но как нам удалось обнаружить вас на бензозаправочной станции в деревне Тлакспасин, вам не интересно узнать? Среди обслуживающего персонала станции, шумного гвалта, рева машин и всего прочего. А, сеньор? Знайте, нам сообщила о вас служанка генерала Лопеса. Выходит, что ваш генерал ничем вам уже не поможет, мистер Скотт.