— Нет, Бафф, еще не освободился. Я позвонил узнать, не вернулся ли доктор.

Было около девяти вечера. Это означало, что доктора я не видел уже почти три часа. У меня исчезли последние сомнения — с доктором произошло что-то серьезное. Он не мог столько времени отсутствовать и не позвонить дочери.

— Дорогая, послушай. Как только закончу свои дела и наведу справки о твоем отце, я сразу же вернусь в гостиницу, — пообещал я девушке, и тут тревожная мысль мелькнула у меня в голове. — На всякий случай, Бафф, может быть, тебе перебраться в другой номер? — предложил я.

— Нет, я останусь в своем. А вдруг позвонит отец? Или вернется в отель? А зачем это? Шелл, ты... думаешь, что с отцом произошло что-то страшное? Почему ты советуешь мне сменить номер?

— Не думаю, что тебе грозит опасность, но я бы все же держал дверь на замке. Это не повредит.

— Возвращайся скорее, Шелл, — уже потеплевшим голосом попросила Бафф.

— Вернусь сразу же, как только смогу.

— Пока, Шелл.

Повесив трубку, я поблагодарил Амадора за его старания и, попрощавшись, отправился на встречу с Альберто Санчесом. Чтобы добраться до клуба «Эль Гольп» от дома, где жил Амадор, надо было у гигантского монумента Чарльза Четвертого, сидящего на коне, свернуть на улицу Розалес и, проехав по ней, повернуть вправо на улицу Камелии. Едва такси сделало правый поворот, как я увидел яркий квадрат из электрических ламп, обрамлявший фасад ночного клуба «Эль Гольп». По обеим сторонам улицы на целый квартал тянулись вереницы припаркованных к тротуару машин. Наибольшее оживление в клубе начиналось после полуночи, но сегодня была суббота, и посетители стали собираться раньше обычного.

Я вылез из такси, прошел мимо плаката с изображением двух борющихся женщин, вошел в клуб и, остановившись, обвел взглядом зал. В его центре располагался боксерский ринг, опоясанный канатами, на котором танцевали несколько пар. Позже их должны были сменить боксеры и борцы, которые должны были продемонстрировать свое умение бить морды и валить соперников на пол. За столиками, разбросанными вокруг спортивной площадки, уже сидело пар шесть. Справа от себя в одном из отдельных кабинетов, которые тянулись вдоль стены, я увидел двух платных танцевальных партнерш, одетых в платья без пояса. Обе явно скучали. В другом таком кабинете спиной ко мне сидел парень, который, судя по описанию Амадора, скорее всего, и был Санчес: смуглый, темноволосый, лет двадцати пяти, крупного телосложения, в костюме коричневого цвета. Едва я подошел к нему, он тотчас поднялся со стула.

— Санчес? — спросил я.

Парень в ответ кивнул:

— А вы Скотт?

Я подтвердил и сел за столик лицом к входной двери. Санчес пересел на стул, стоявший в глубине кабинета, и приготовился слушать мои вопросы. Пары минут мне было достаточно, чтобы изложить Санчесу, что меня интересует: когда и где собирается компания, кто в ней будет участвовать, а также некие подробности предстоящей вечеринки. Амадор по телефону объяснил ему цель моего визита, и Санчес слушал мои вопросы без особого внимания, пока я не обронил фразу:

— Твои услуги будут оплачены.

— Сколько? — не меняя выражения лица, поинтересовался парень.

— Как насчет ста песо?

Названная мною сумма его явно разочаровала.

— Мне на таких вечеринках платят по тысяче.

— Ты получишь тысячу от своих клиентов да еще пятьсот песо от меня. Причем за информацию, поделиться которой тебе ровным счетом ничего не стоит.

— А зачем тебе это знать?

— Чтобы заплатить тебе пятьсот песо.

Санчес на минуту задумался.