– Расскажите мне поподробнее об отце и брате.

– Отец оставил Оксфорд в 1868 году и вернулся на острова в южной части Тихого океана – получил от герцога гранд на исследование флоры в окрестностях Таити и дальше к северу – на Солнечных островах. Его прежние исследования в Полинезии и на островах Кука привели его к разгадке некоторых способов лечения гемофилии. Об этом, естественно, стало известно, и отцу дали понять, что в его открытии заинтересована сама королева.

Рэнд отлично понимал, чем вызван интерес королевы Виктории к исследованиям Банкрофта – все ее отпрыски либо сами страдали от этого ужасного недуга, либо носили в своей крови ген неизлечимой болезни, передавая ее по наследству. Любая пустяковая царапина могла привести к смерти – вот что такое гемофилия.

– Вот, значит, за что он получил рыцарский крест, – медленно протянул Рэнд. – Точно! Когда я учился в Оксфорде, он не был «сэром Гриффином»!

– Отец стал баронетом в 1863 году. Ее величество была очень благодарна…

– И герцогу также, я полагаю. – Увидев, что Клер нахмурилась, он добавил: – За финансовую поддержку, я хотел сказать.

– О да, конечно. Крестный всегда пользовался расположением королевы. – Вдруг что-то теплое коснулось ее обнаженной шеи, чуть ниже туго свернутого узла волос. «Солнечный луч», – решила Клер и слегка изогнула спину, наслаждаясь солнечным теплом. Наблюдавший за ней Рэнд нашел это движение чувственным и даже эротичным. – Солнышко выглянуло, – промурлыкала Клер, и уголки ее губ слегка изогнулись в слабом подобии улыбки.

– Да, – кивнул Рэнд.

Клер подняла лицо, и солнечный лучик скользнул ей за воротник. Словно забыв о нем, она снова заговорила:

– Я сопровождала отца в обоих его путешествиях в Полинезию. Конечно, когда он исследовал Таити и острова Кука, я была еще очень юной, но прекрасно это помню. И снова бы поехала с ним без малейших колебаний, – голос ее понизился до едва слышного шепота, – как отправилась бы и сейчас, не колеблясь ни минуты.

– Нет, – отрезал Рэнд, – и у меня так же нет ни малейших сомнений по этому поводу.

– Вы тут ни при чем, капитан Гамильтон, – я отправилась бы с любым, лишь бы попасть туда. Просто я объяснила вам, почему, этим человеком случайно оказались вы. Конечно, мой отец – не доктор Ливингстон, да и Полинезию нельзя сравнивать с Черным континентом, но если вам посчастливится отыскать его, то наградой вам будет немалая слава… да и немалые деньги.

– Как Стэнли? Непростая задача, скажу я вам, особенно если учесть, что сами вы не сомневаетесь в смерти сэра Гриффина. А что касается вашего братца-ублюдка… не думаю, что меня ждет слава и деньги, даже если я смогу его отыскать.

У Клер перехватило дыхание:

– Вы не смеете…

– Да неужели? Простите, если задел ваши чувства, но ведь, по сути дела, я прав. Вы сказали, что его зовут Типу, а это наводит на мысль, что мать у него аборигенка. И если он был в Полинезии в то время, когда вы оттуда уехали, стало быть, скорее всего он и родился там. Держу пари, что ему сейчас лет шесть. Не думаю, что Стрикленд приходится крестным и ему.

На этот раз Клер промолчала. Гнев мешал ей думать, и это выводило девушку из себя. Теперь она понимала, как ненависть может ослеплять.

– Я все еще на шести часах, – любезно сообщил Рэнд, – Дверь – на девяти, ваша сумочка лежит на диване. Она вам нужна?

– Да.

– Тогда возьмите ее сами, идет?

Губы Клер беззвучно шевельнулись, но он угадал слово «ублюдок», которое едва не сорвалось с них.