Не спрашивай меня и не ищи ответ,

Любовь моя до смерти иль до свадьбы?

Люблю тебя сейчас, а сколько ждет нас лет,

Я не могу сказать, хотя и рад бы.

Ее друзья и подруги танцевали куда лучше, чем друзья и подруги Трента. Однажды мадам Глейгавас тоже заглянула в «Изумрудную иллюзию». Она танцевала с Джимми и дважды с Борисом. Через инскин, встроенный в ухо медведя, Джонни Джонни нашептывал мадам Глейгавас какие-то нежности.

Когда мадам собралась уходить, она заявила:

- Ну, молодые люди, такого я еще не видывала!

В середине июня они получили неожиданное предложение похитить из запасников Метрополитен-музея работу малоизвестного старинного мастера. Этот заказ вызвал яростный спор между Трентом и Рамиресом. Джимми предлагал на время свернуть их кипучую деятельность и залечь на дно до тех пор, пока миротворцы не забудут о Тренте. Тот, в свою очередь, утверждал, что им ни в коем случае нельзя прятаться. Надо срочно заняться каким-нибудь делом. Каким? Какое подвернется. Главное, чтобы все было шито-крыто.

Джимми тогда счел, что его дружок окончательно свихнулся, но спорить не стал. Он уже привык к подобным выходкам шефа. Однако от ехидного вопросика не удержался:

- Может, все-таки не стоит засовывать голову в петлю?

- И тем самым подтвердить, что мы о чем-то пронюхали? - вопросом на вопрос ответил Трент. - В таком случае они нас тотчас прижмут.

Рамирес только пожал плечами - ты, мол, старший, тебе и решать. Но когда услышал о заказе на похищение редкой картины из запасника Метрополитен-музея, взбунтовался. Тренту удалось успокоить его, однако Рамирес продолжал ворчать.

Картина, на которую их нацелил таинственный коллекционер, представляла собой редчайшую по оригинальности работу. Написана она была в монохромной манере - то есть в оттенках одного цвета, в данном случае - красного. Причем богатства палитры художник добивался не цветовыми вариациями, например используя вишневые, малиновые, алые, бордовые или какие-то другие полутона, а с помощью мазков одного-единственного тона, но различной интенсивности. Картина называлась «Je suis le Fleuve»!*, она была подписана. На полотне была изображена река крови, протекающая сквозь также омытые кровью джунгли.

К выполнению контракта Трент и Джимми готовились в подвале, точнее, готовили его для временного хранения намеченной к похищению вещи, требовавшей особых условий содержания.

Подвал представлял собой стандартное помещение высотой в три метра. Трент купил его почти за двадцать тысяч кредиток, чем немало удивил приятелей. Из оборудования здесь было все необходимое для контроля за состоянием окружающей среды. Точно так же был оборудован и подземный этаж музея искусств Метрополитен. Внутренняя поверхность была покрыта специальной сеткой из сверхпроводников, теоретически способной отвести тепло любого источника, будь то даже рентгеновский лазер. Градиент охлаждения был таков, что не допускал образования теплового пятна, способного прожечь внутреннее покрытие.

- Полагаю, что теперь будет в самый раз, - объявил Трент и подготовил к выстрелу переносной буровой лазер. Затем надел очки с темными стеклами и на две секунды включил установку.

Мощный световой луч ударил в стену.

Молодой человек снял очки. На стене, в месте попадания луча, светилось метровое, вишневого цвета пятно. Охлаждаясь, оно темнело на глазах. Трент перевел взгляд на термометр. Температура в помещении подпрыгнула сразу на двенадцать градусов.

Трент окликнул виртуального дружка:

- Джонни, что там?

Джонни Джонни тут же спроектировал результаты испытания на стену подвала, вслух добавив:

- Босс, температура в точке контакта луча со стеной достигла двух тысяч градусов. Через семьдесят семь секунд после окончания облучения температура понизилась до тысячи гра­дусов.