— Кажется, он как-то изменился.

— Я его подстригла. А вы ему нравитесь, — улыбнулась она.

— Ему всего хватает? Может, что принести?

— Нет, как-нибудь обойдемся.

— О'кей. Если что понадобится, сразу скажите, — я нагнулся и отставил малыша в сторону, так как он пытался забраться мне на ноги. Он вопил и полз за мной, но я отнес его назад и быстро выскочил за дверь. Все равно, он выглядел беззащитным. Надо будет побольше побыть с ним, прежде чем отдавать в сиротский приют.

На улицах уже было полно народу. Наступил обеденный перерыв, когда я, наконец, вошел в Управлении полиции. Дежурный доложил, что Пат у себя в кабинете и просил меня сразу же пройти к нему. Навстречу мне попались несколько репортеров, которые что-то писали даже на ходу. Пат сидел на краю стола и листал толстую папку.

Когда я закрыл за собой дверь, он оглянулся и сказал:

— Привет, Майк.

— Сообщал газетчикам новости?

— Сегодня мы герои, а завтра нас опять смешают с дерьмом.

— Да, генеральному повезло... Так вы узнали, как передавались от вас сведения или нет.

Пат неохотно повернулся.

— Нет... Этот полицейский ничего не говорит, так что придется искать самим.

— А как он попался?

— Он уже давно этим занимается. Потерял бдительность, часто рисковал, вот они его и застукали.

— Он признался?

— Нет, но его поведение изменилось. Вероятно, сейчас он негодует, что его вовлекли в такую грязную историю.

— Сейчас хоть есть о чем почитать в газетах. Наверняка репортеры напишут, что теперь Генеральный перевернет вверх дном всю полицию.

— Он ни черта об этом не знает. И вы тоже не болтайте. Я сам займусь этим делом. Если этот полицейский действительно виновен, то нет смысла беспокоить других. А в этом пока еще не уверены.

Он засунул папку в шкаф и уселся за стол. Рот и глаза Пата были окружены сетью морщинок: усталость давала о себе знать.

— Ну, а эти букмекеры?

— Ерунда! — он с неприязнью посмотрел на меня, понимая что это действительно мелочь. — Из этого ничего не получится. Ну, закроем мы пару пунктов. Да, мы захватили кучу мелких букмекеров, которым в лучшем случае могут дать по году, но Тенн умный парень и заступится за них, поэтому они не унывают. Тенн — тертый калач! Вы знаете, что я думаю? Не подарил ли он Генеральному несколько своих пешек, просто, чтобы тот был счастлив и не стал охотиться за более крупной рыбкой.

— Может быть, я доберусь до них, — проронил я.

— Смотрите... Тенн много платит за свою безопасность. Из своего рэкета он делает деньги, а когда ему нужны убийцы, он не пользуется молодчиками Луи Гриндла. Но если нам и удастся прижать его, то все его букмекеры, мелкие политиканы и даже заправилы, может быть решат, что своя рубашка ближе к телу и пожертвуют им, лишь бы их не трогали. Но чем больше они ему платят, тем больше они с ним связаны. И когда-то получится, что они уже не смогут избавиться. И когда-то получится, что они уже не смогут избавится от Тенна, опасаясь за свое благополучие.

— Можно и так...

— Но пока... — Пат постучал пальцами по столу. — Майк, вы читали и столько слышали о Тенне, а вы знаете, что действительно имеем на него?

— Скажите...

— Ничего! Ни единого доказательства... Одни голые подозрения, столь голые, что в суд с ними не пойдешь. Мы знаем, что он замешан во всевозможных махинациях, но ничего не сможем доказать. Я лично проверил его прошлое, стараясь подловить на чем-нибудь, но ничего путного не обнаружил, — Пат стукнул себя по лбу и опустил голову.