– Заранее благодарю, дорогая левая гаргулья, – закончила я и, зачем то поклонившись статуе, мелкими шажочками зачастила обратно.

Справа одиноко мерзла на ледяном ветру статуя, отвечающая за отношения. Притормозив напротив, я в нерешительности прикусила обветренную губу. Слышала, если не везет в делах, то должно повезти в любви. Но вряд ли безответные чувства к однокурснику, который не знал моего имени, можно назвать большой удачей или ошеломительным успехом…

Шарфа у меня не было. Я расстегнула душегрейку и заледеневшими пальцами вытащила из шлеек брюк дорогой кожаный ремень, мамин подарок на Новый год. Привязать его не удалось, только затянуть. Со стороны выглядело так, будто на статую нацепили ошейник с поводком и собрались выгуливать. Но она все равно каменная и вряд ли обидится.

– Дорогая гаргулья крестная всех влюбленных, – торжественно начала я, уже смело натирая пыльную гладкую спину химеры, – познакомь нас с Финистом. Сделай так, чтобы мы друг к другу привязались. Сможешь?

Ветер неожиданно стих, словно гаргулья сообщница действительно согласилась заключить сделку.

– Вы действительно ждете ответа? – проговорила она человеческим голосом.

– Химерово отродье! Ты живая?! – Я отскочила от статуи в инфернальном ужасе.

– Хотел промолчать, но ваша наивность граничит с глупостью, – вновь прозвучал голос в притихшей ночи.

Стало ясно, что гаргульи не ожили. Я оглянулась. Высокая мужская фигура в черном пальто утопала в глубокой тени. Понятия не имею, как давно он стоял возле стены и сколько увидел.

– Что вы тут делаете?! – вырвалось у меня агрессивней, чем хотелось. – Шпионите за студентками?!

– Дышу свежим воздухом, – с иронией в голосе отозвался незнакомец.

В противовес собственным словам он сунул в рот сигариллу и щелкнул пальцами, яркой вспышкой озарив лицо. От глубокой затяжки разгорелся яркий огонек, в воздухе повеяло резким запахом табака.

Я словно примерзла к каменным плитам. На балкон преподавательской башни в середине ночи вышел покурить Киар Рэнсвод. Кто бы сомневался, что у такого отвратительного типа есть какая нибудь мерзкая привычка.

Как и все демоны в человеческом обличье, магистр из ада – удивительно привлекательный мужчина. Каждый раз смотрю и действительно поражаюсь, как отлично выглядела эта форменная скотина. Когда он два раза в неделю появлялся в академии и входил в лекторий уверенной походкой, поджарый и хищный, однокурсницы переставали дышать.

– На территории академии курить запрещено! – выпалила я, а потом подумала, какую сморозила глупость.

– Мне говорили, – невозмутимо отозвался он.

– Зачем тогда нарушаете правила? Это непедагогично!

Господи, София, заткнись! Ты облаяла химерового магистра высшей магии. Забыла про экзамен?!

– Полагаю, вам тоже нравится нарушать правила, госпожа студентка?

– Ни в коем случае! Я просто… выполняла студенческий долг перед академией! Украшала гаргулий ко Дню схождения лун, – на ходу сочинила я, удачно вспомнив о предстоящем празднике. Ждать его, правда, больше двух недель.

– Понимаю, Лунную Деву изображали, – с иронией поддержал он неловкую ложь. – Так что, я должен поступить педагогично и сдать вас ночному смотрителю? Или сделаем вид, что мы никогда не сталкивались на этом балконе в середине ночи?

– И раз долг полностью отдан, пожалуй, покину этот абсолютно пустой балкон, – немедленно согласилась я с дельным предложением.

– Вас проводить? – уточнил Рэнсвод. – Из преподавательского долга.

– Нет нет! Не надо лишнего благородства… то есть беспокойства. – Я начала продвигаться бочком к черному провалу дверного проема.