– Насколько я помню, ничего особенного я на сей счет не говорил, – пожал плечами Джуффин. – Ну да, это же один из многочисленных пробелов в твоем образовании! Моя вина: я тебя не просветил. Собственно говоря, тут и рассказывать особенно нечего: наши клубы уже давно ничего выдающегося собой не представляют. Вот в старину…

    – А что было в старину? – заинтересовался я.

    – Чего только не было… – протянул шеф, недоверчиво разглядывая тонкие прозрачные лепешки из сушеного мяса в своей тарелке. – Что-то Жижинда сегодня не в ударе! – разочарованно констатировал он.

    – Так вам и надо! – злорадно сказал я. – Может быть, теперь вы согласитесь ходить обедать к Мохи – хоть иногда! Честное слово, я готов пожертвовать сном, вечерними прогулками с собакой и жалкими остатками своей личной жизни, чтобы самолично возить вас туда на амобилере: пять минут, и мы на месте, вы же меня знаете!

    – Знаю, – согласился Джуффин. – А потому заранее содрогаюсь… Да, говорят, за те годы, что я обедал в «Обжоре», Мохи стал готовить еще лучше, чем прежде, особенно блюда иноземной кухни… Впрочем, дадим Жижинде еще один шанс! Но если она и завтра пересушит угуландский шейг в духовке, мне придется расстаться с последней любимой привычкой… Да, так вот, о клубах. В старые времена порой случалось, что обыкновенный студенческий клуб превращался в могущественный Орден. Кстати, история Ордена Дырявой Чаши, в котором когда-то состоял наш сэр Шурф, тоже началась с дружеских вечеринок нескольких студентов Королевской Высокой Школы – в те незабываемые времена, когда она располагалась в Холоми. Магия магией, но после занятий ребята шлялись по трактирам, как нормальные молодые оболтусы. А чтобы было не так скучно пьянствовать, пили из дырявой посуды, щеголяли своей лихостью перед обывателями. И однажды заметили, что любой напиток, выпитый из дырявой посуды, придает им совершенно особую силу… Между прочим, Орден-то давным-давно распущен, а клуб существует до сих пор. Теперь бывшиеМагистры и послушники собираются вместе, чтобы вспомнить «старые добрые времена» и выпить бутылку-другую хорошего вина из своих знаменитых дырявых чашек. Ностальгия, знаешь ли…

    – Или обыкновенный бытовой алкоголизм. И наш Шурф регулярно посещает эти почтенные собрания? – развеселился я. – А что, ему даже к лицу!

    – Представь себе, сэр Шурф их не посещает. И не потому, что не хочет… хотя парень, пожалуй, вряд ли стал бы убивать свое драгоценное время таким образом. Но дело не в этом. Он ведь рассказывал тебе о своей бурной молодости?

    Я кивнул, расплываясь в невольной улыбке. Ладно бы только рассказывал! Мне, хвала Магистрам, довелось наблюдать Безумного Рыбника во всей красе. Впрочем, мы с ним более-менее поладили…

    – Ну вот, – Джуффин тоже улыбался до ушей, – из Ордена-то его тогда так никто и не выгнал. Они даже гордились бесчинствами Безумного Рыбника: это здорово поднимало их авторитет, сам понимаешь… А вот из клуба его торжественно исключили, на первом же заседании. Якобы за давние прегрешения… На самом-то деле ребята решили, что присутствие Тайного сыщика на их ностальгических пирушках будет несколько некстати.

    – Могу их понять! – фыркнул я. – Не любит нас народ, как я погляжу!

    – Хороши бы мы были, если бы он нас любил! – усмехнулся шеф.