Почти два месяца мощная русская армия во главе с Царём стояла на южных подступах к Москве. Татары, прослышав о несметном воинстве, не рискнули начать сражение. Вместо татарских, как называл их Карамзин, «разбойников» прибыли послы от Хана во главе с Алеем-мурзой. Царь принял их радушно, показал богатство и мощь Руси: более ста пушек палили целый день, и крымцы ещё на подъезде к ставке Царя были потрясены этим грохотом. У них ведь артиллерии не было. Эта история описана в «Новом летописце».

«Пришли же крымские послы, и поставили их от стана в семи верстах. А сам Царь Борис стоял не в Серпухове, а на лугах у Оки-реки, той ночью повелел Борис ратным людям стрелять по всем сторонам, и была стрельба всю ночь, ни на один час не умолкала. И на память святых Апостолов Петра и Павла^^^ были послы у Государя; и поставили пеших людей с пищалями от стана государева до станов крымских на семи верстах, а ратные люди ездили на конях. Послы же, видя такое множество войска и слыша стрельбу, ужаснулись...

Посланники уверили Царя, что Хан желает «вечного мира и дружбы » с ним, что нашло живой отклик у хозяев. Была составлена новая «союзная грамота», послов щедро одарили и отправили обратно уже вместе с русским представителями. С тех пор страх неожиданного крымского нашествия постепенно начал выветриваться из сознания русских людей.

Пока Царь находился в Серпухове неотлучно, в Москве «главным начальником» оказался Патриарх Иов, попечению которого перед отбытием Борис Годунов поручил и свою семью и столицу. Иов прислал ему несколько посланий, выражая молитвенную поддержку; в свою очередь. Царь тоже корреспондировал Первосвятителю. Приведём послание Царя Бориса Федоровича Патриарху Иову, составленное в конце июня 1598 года, уже после прихода крымских послов, раскрывающее во всей красе миропредставления Третьего Царя:

«А мы, видя такое Божие милосердие, в Троицы славивому человеколюбивому Господу Богу нашему Иисусу Христу, сотворившему всё и вся, и Пречистой его Матери, ходатайце спасению нашему, преславной Богородице, нашей христианской надеже и заступнице, к Её же мольбам призирая единочадый Сын Слово Божие, и всем Святым, попремногу благодарение воздаём со всем своим воинством, и с сердечным желанием и верою призываем святое имя Его, могущему нас сотворити в радости и во благодати мира своего, что даровал нам и всему воинству нашему и всем православным христианам^^^ вашими святыми молитвами избавление и защиту от бесермен (басурман. — А,Б,). А тебе великому господину и государю отцу моему, пастырю и учителю. Святейшему Иову первому Патриарху, и Митрополитам, и Архиепископам и Епископам, и всему вселенскому освященному собору, хваление приношу, похваляя добродетели ваши, тщание и труды, и к Богу духовные подвиги, и моление, и сердечное прошение о нас и о нашем христолюбивом воинстве и о всём православном христианстве.

Царь возвратился в Москву триумфатором. Патриарх встречал его вместе с клиром и множеством народа, приветствуя как избавителя Святой Руси от страшной угрозы. Обращение к нему Святейшего носило в высшей степени пиететный характер: «О, Богом избранный, и Богом возлюбленный, и Богом почтенный, и Богом дарованный благочестивый и великий Государь Царь и Великий князь Борис Фёдорович...

Тем, первым летом своего правления, Борис Годунов решил и ещё одну насущную государственную задачу: окончательно присоединил к России Сибирь, формально вошедшую в состав России в 1582 году, после взятия русскими столицы Сибирского ханства города Кашлыка (близ Тобольска). Однако там оставался неугомонный и непримиримый хан Кучум — последний правитель Сибирского ханства, происходивший из рода Чингизидов (потомков Чингизхана). В принадлежавших ему Ишимских степях он стал поднимать различные племена, следил за продвижением Ермака и, наконец, вероломно напал (1584) на Ермака, застал врасплох и перебил весь отряд казаков.