Пожалуй, такой вывод был бы слишком поспешен и поверхностен. Личков сознательно углублялся в теорию познания для более квалифицированной научной работы в конкретных областях. В этой книге немалое внимание уделено проблеме, ставшей как бы стержневой в его творчестве. К ней он еще не раз будет возвращаться до самых последних лет своей жизни. Это — тема диспропорциональности пространства. Суть ее такова.

Линейные размеры объекта (скажем, длина тела жш вотного, высота растения) увеличиваются в арифметической прогрессии, тогда как площадь поверхности — в квадратичной, а объем — в кубической. Масса тела прямо пропорциональна объему. Следовательно, с увеличением линейных размеров тела, при прочих равных условиях, объем растет диспропорционально. Поэтому невысокая былинка сравнительно легка и может быть очень тонкой, а высокое дерево непременно имеет толстый прочный ствол, так как оно массивно и в условиях земного тяготения за некоторым пределом высоты сломается под собственной тяжестью. По той же причине ствол дерева десятиметровой высоты может иметь толщину порядка 10 см, а стометровый гигант "вынужден обзавестись" стволом диаметром в несколько метров.

Подобные закономерности были изучены, в частности, украинским ученым В. Н. Хитрово на примере парения птиц и падения семян. (Мелкие птицы не способны к парению из-за сильного лобового сопротивления Воздуха при относительно небольшой массе; мелкие семена переносятся ветром дальше, так как по сравнению с крупными у них больше поверхность и меньше масса.)

С удивительной интуицией Личков почувствовал большую научную значимость этой закономерности, которая прекрасно иллюстрирует процесс перехода количества в. качество. Однако ученый еще не продумал возможность, ее приложения к геологическим объектам и явлениям.. Общенаучные проблемы в этот период были для него) ближе, в них он ориентировался увереннее. Он выбрал путь в науку необычный — через философию, наукознание, поставил себе задачу углубиться по возможности в методологию естествознания. Это обстоятельство отчасти предопределило некоторые особенности его научного творчества. Впрочем, столь же правомерно считать, что в интересе Личкова к философии естествознания проявились черты его личности, склада ума, темперамента, способностей и склонностей.

... В последнее десятилетие своей жизни, вспоминая об этой своей первой крупной работе, Личков сделал на основе ее следующие выводы. Ученый не может сколько- нибудь полно охватить, осмыслить природу, ограниченный возможностями своей науки и своей личности. Он неизбежно является членом научного коллектива (чаще всего незримого, неофициального). Поэтому ему необходимо не только быть узким специалистом, но и одновременно представлять себе достижения ученых-смежников. Иначе говоря, исследуя часть, надо иметь в виду — но не столь детально — целое. Или так: глубину конкретных исследований требуется дополнять широтой охвата общих проблем.

Для этого специалисту, помимо всего прочего, следует овладеть методологией науки, основами философских знаний. И наконец, ученый может рассчитывать на успешные поиски истины лишь при постоянном высоком напряжении мысли, живом интересе к своим исследованиям, а также к общим проблемам науки и вопросам теории познания.

На эти принципы Личков опирался в своем научном творчестве. С годами он все меньше мог уделять времени разработке общих проблем теории познания, да и не ощущал в этом особой нужды: на первый план вышли конкретные научные исследования. Но он сохранил чрезвычайно важное для ученого умение комплексно, в разных аспектах изучать природные явления, не замыкаясь в рамках одной науки.